- Какое совпадение! На Земле недавно погиб отдыхающий Ремо Гвалта, так он тоже работал на фабрике-прачечной номер сто сорок семь. Вы его знали?
- Я не верю в такие совпадения, - сказал Унитер.
Варгин вопросительно посмотрел на собеседника. Тот пояснил:
- Каждый играет свою роль. Что же, я не принуждаю вас в чем-то сознаваться. Не мое это дело. Я признаю за людьми право самим выбирать правила игры, в которую они играют. Вам нужен человек, знавший Ремо Гвалту? Пожалуйста, я такой человек.
- Отчасти вы правы, - начал оправдываться Варгин, - я действительно интересуюсь знакомыми Ремо Гвалты, но вас я встретил совершенно случайно.
- Конечно, конечно, - усмехаясь, согласился Унитер. - Не беспокойтесь. Мне в любом случае интересно поговорить с землянином. Что вас волнует?
- Меня волнует многое. Ну, например, почему Ремо Гвалта бросил заниматься наукой и пошел на фабрику-прачечную.
- Не знаю точно. До прачечной я его не знал. По-видимому, так было удобно ему. Нет, не знаю. Не буду врать. Вот почему я пошел в прачечную, я знаю. Я ведь тоже, как сами понимаете, раньше был далек от этого.
- И почему же? - спросил Варгин.
- Я понял - нужно где-то отсидеться и переждать, пока идет процесс. Думаю, что и Гвалта руководствовался похожими соображениями.
- Вряд ли, - не согласился Варгин. - Ремо Гвалта явно не отсиживался. Не зря же он был государственным преступником.
- Да, но об этом мы узнали только после его гибели.
- Значит, вы не общались с ним? - спросил Варгин.
- Почему не общался? Общался, впрочем, я не выделял его из общей массы. Знаете, как обычно: "Привет - привет. Как дела? Ну, пока." В курилке иногда про футбол поговоришь. Не было в нем ничего от государственного преступника. Но я и не приглядывался. Работы, знаете ли, невпроворот. Коридорный сюда, коридорный туда.
- Кто, кто? - не понял Варгин.
- Коридорный, должность у меня такая, - разъяснил Унитер. - Набегаешься за день. За всем же надо уследить, чтоб белье не перепутали с одеждой. "ХБ" в одну сторону, капрон в другую, - Унитер усмехнулся. - В ночную смену еще хуже. Да что я вам про себя? Что же Ремо? Кто знал, что он связан с этой бандой кретинов. Хотя, знаете, именно интеллектуалы весьма подвержены этой болезни.
- Да вы ведь тоже образованный человек, вы не можете не видеть, сколько глупостей вокруг! В газетах чушь какая-то, книги хорошей не достанешь, поговорить нормально не с кем, - возразил Варгин.
Унитер встал и налил еще нарзану, затем подошел к камину, и помолчав немного, сказал, глядя на пламя:
- Конечно, вы правы. Много всякой глупости вокруг. А когда ее было мало? Это, так сказать, бесплатное приложение к тому, что делается. А делается не мало. Пусть с некоторым преувеличенным энтузиазмом - я бы сказал, что идеология нетривиального прогресса не лишена определенного пафоса, огромной, так сказать, притягательной силы. А вообще, конечно, все это чепуха, меня это мало касается. Одни, понимаешь, с ума сошли от идеи охраны окружающей среды, другие не прочь погреть на этом деле свои грязные руки, а третьи, которых бьют по карману, естественно, попытались сопротивляться. Но против народа не попрешь. Да, именно против народа. Вы бы видели, какие демонстрации были, какие митинги, когда унианисты объявили свою программу охраны окружающей среды. Вы говорите, книг хороших нет? Экая чепуха. Зато вон все сыты хоть, болеть меньше стали, выродки перестали плодиться. В изоляторе были?
Варгин утвердительно качнул головой.
- Вот с чем надо бороться. А книги - это временно. Да и почему нет? Пойдемте на второй этаж. Очень даже есть. Кому надо, тот найдет. Надеюсь, библиотеку-то мою осмотрите?
Они поднялись на второй этаж. Все стены здесь занимали стеллажи, заполненные книгами. Унитер подвел Варгина к полке и сказал:
- Вот и Рубак вам, пожалуйте.
Варгин провел рукой по корешкам книг.
- Неужели он столько написал?
- Плодовит ужасно, - Унитер даже причмокнул. - Мало того, он же химик, не меньше ста статей имеет.
- А сейчас он пишет? - спросил Варгин.
- Кто его знает. Писать-то, наверное, пишет, а не печатают. Сидит где-нибудь в провинции, с урожаем борется.
- Но ведь это, по меньшей мере, ужасно, - сказал Варгин.
- Еще один обезумел от ужасов нетривиального прогресса, - прокомментировал Лейб Унитер. - Ну не печатают. Чепуха какая. Все равно никто не читает. А те, кто читают, так пусть они хоть то прочтут, что уже давно написано. Не сейчас, так потом напечатают, лет через сто. Я вообще не понимаю, зачем спешить с этим? Как будто хороший писатель пишет для своих современников! Хороший писатель пишет для потомков. Да-да, не смейтесь.
Варгину действительно стало смешно. Он почувствовал за словами Унитера какой-то тайный интерес. Промелькнула неожиданная мысль. Варгин спросил:
- Сами-то вы, часом, не писатель?
- Пишу, когда время есть, - скромно ответил Унитер.
Он поманил Варгина за собой. В соседней комнате раскрыл дверцу шкафа. На полках стояло десятка два переплетенных рукописей.
- Разрешите? - спросил Варгин.
- Пожалуйста.
Варгин взял рукопись потолще, развернул и прочел:
"Посвящается далеким потомкам. Внукам лжецов, шантажистов и бюрократов, правнукам цензоров, убийц и прочих негодяев. Посвящается вам, детям ротозеев и бездельников, потомкам демагогов и доносчиков. Вам, отпрыскам угнетателей и душегубов..."
- Ну как? - спросил Унитер.
Варгин пожал плечами.
- Да вы, Лейб Унитер, оптимист.
- Зря вы иронизируете. Будущее всегда лучше прошлого, потому что вопрос о том, что лучше, решают те, кто будет жить, а не те, кто умер.
Варгин решил перевести разговор в более конкретное русло.
- Какие цели преследуют эти, как вы выразились, кретины, с которыми связался Ремо Гвалта?
- Эти люди сами по себе никаких целей не преследуют, они просто куплены. Куплены теми, кому нетривиальный прогресс поперек горла стал. Промышленниками, например, производство которых основано на освоении все новых и новых ресурсов. Вы спросите, что общего между промышленниками и Ремо Гвалтой? Глупо думать, что такого человека, как Ремо Гвалта, можно было купить. Купить нельзя, а обмануть можно. Представьте себе, вы ученый, работаете над очень важной, как вам кажется, проблемой. Вдруг вам говорят: сворачивай свою работу, она может иметь опасные последствия для самого существования цивилизации. Но вы ничего не хотите об этом слышать, ведь вы уверены, что никакой опасности ваши исследования не представляют. Один чистый интерес. Так сказать, фундаментальные исследования. Вы не подчиняетесь просьбе. Тогда издают закон о вредности некоторых научных направлений и согласно этому закону увольняют вас с работы. Вы негодуете, возмущаетесь. Вам предлагают другую научную работу, тоже интересную, но не вредную. Но вам не хочется заниматься ничем другим. И тогда вы становитесь вне закона. Начинаете метаться туда-сюда и наконец попадаете в компанию таких же недовольных и готовых действовать. Вас объединяет одна цель - борьба. И вы начинаете бороться, печатаете всякие воззвания, взрываете правительственные учреждения. Так вы стали окончательно государственным преступником. Теперь вам уже и дела нет до того, поддерживает вас народ или нет. А народ-то не поддерживает, народ понял хорошую жизнь и отказываться от нее не собирается. Вот так, мистер Варгин.