Одной из трех бумаг, что лежали передо мной был больничный лист, открытый понедельником (сегодня) и заранее закрытый четырьмя неделями позже. У меня месяц оплачиваемого отпуска за счет государства. Как они умудрились его закрыть? Насколько мне известно, это невозможно. Плевать.
Второй бумагой был счет из санатория «Сказка» за «услуги отдыха и оздоровления» – 0 рублей 00 копеек.
«Спасибо, что воспользовались услугами нашей компании. Ждем Вас снова!»
Дочитав эту строчку, я заплакала. Тихо, беззвучно, закрывая рукой рот. Уже в третий раз. Зачем я это читаю? Для чего мне это? Что за мазохизм?
Я не знала.
Третьей бумагой было письмо – плотная бумага, прекрасного, редкого качества, без опознавательных знаков, исписана красивым, ровным почерком. Я протянула руку и снова, наверное, в десятый раз начала читать:
Привет.
Я не стал дожидаться, пока ты проснешься – подумал, что ты не обрадуешься.
Решил сделать тебе полноценный больничный – оставшиеся три недели ты сможешь провести с дочерью. По-моему, вам обеим это необходимо.
Когда я перестала рыдать, первым же делом полезла в телефон – ни одного пропущенного, ни единого смс-сообщения. Моя дочь ни разу не вспомнила обо мне за все три дня.
На работе предупреждены, так что не переживай. Тебя никто не побеспокоит.
Действительно, ни одного звонка с работы и от директора филиала за весь сегодняшний день. Почему-то я была уверена, что он не станет звонить мне до самого окончания моего затянувшегося отпуска.
Твой поход в сказку – за мой счет. На столе – обезболивающие. Это не то, что я давал тебе вчера, поэтому «волшебства» не жди. Эти – обезболивающие.
На столе я нашла небольшой пластиковый пузырек без рецепта, без фамилии врача, выписавшего его. Просто бутылек с белыми таблетками. Но работали они прекрасно. Одной таблетки хватало для того, чтобы снять боль до самого вечера. Еще одна – на ночь. И да, это были не наркотики.
У меня нет ключей от твоей квартиры, так что не меняй замки, в этом нет необходимости (да и бессмысленно, думаю, ты уже поняла). Со Светой все в порядке. Через неделю она отправится домой. Если захочешь, можешь приехать к ней. Я перевел её в Краевую, там она лежит в палате под личным контролем Олега (он осматривал тебя). Он, конечно, тот еще специалист, но для главврача вполне сойдет. Палата № 501.
Все это хрень собачья – мелочи, в которых ты разберешься и без меня. А теперь – главное.
Ты теперь принадлежишь мне.
Если тебе повезло – я научусь обходиться без тебя, ты спокойно проживешь свою жизнь, и я больше не побеспокою тебя. Но если нет – будет по-моему. Это не накладывает на тебя обязательств в обозримом будущем, так что ни в чем себе не отказывай. Я просто предупредил тебя. Так ведь честно? По-моему, вполне.
Я обещал тебе вознаграждение – любое желание. Все, что я могу – деньги, связи, люди, возможности, перспективы для тебя и твоих близких. Все, что в моих силах (ты уже догадалась – я могу немало) – сделаю.
Сразу отвечу на самый главный вопрос – ты и твои близкие в безопасности, так что не ограничивай свою фантазию банальностями, вроде «Оставь меня в покое» и «Мне от тебя ничего не нужно».
Удиви меня.
Мой номер уже записан в твоем телефоне, но на всякий случай, если ты его удалила
+7 (…) … 07–15
P.S.
Не забудь поздравить меня с совершеннолетием 5 сентября.
Пошел ты на хрен, со своим желанием. Пошел ты на хрен со своим днем рождения.
Я отложила письмо в сторону. Посидев немного и посмотрев на него, я отодвинула его как можно дальше. Потом я схватила его, поднялась и подошла к раковине, открыла дверцу и выкинула письмо в мусорное ведро. Вернулась к столу и уставилась на гладкую столешницу – там лежала еще одна вещь, которую я уже вытащила из мусорного ведра. Я смотрела на черный браслет из матового силикона, внутри которого был чип. Своеобразное приглашение – приходи в любое время, чувствуй себя, как дома. Или напоминание? Напоминание о том, как легко оказаться в ситуации, когда никто и ничем не поможет тебе? Когда твоя жизнь в чужих руках, и её ценность сведена к нулю.
Мои руки затряслись. Я снова заревела.
Прошла неделя. Бывший муж позвонил и сказал, что везет пуговицу обратно. Я сижу, жду. Купила торт. В жопу безуглеводную диету (во всех смыслах) – я отмечаю день второго рождения вместе с самым дорогим мне человеком.