— Да неужели? Люди обнаруживают во мне так много интересного и удивительного, что я просто поражаюсь.
Леон завел двигатель и заставил его работать вхолостую.
Машина, сотрясаясь и завывая, с трудом взобралась на вершину холма и заглохла. Огни ночного города сверкали в каком-то безумном неистовстве.
— Ну и что теперь делать? — процедил Леон сквозь зубы.
— Давай оба выйдем из машины и посмотрим, что там творится. — Она открыла дверцу машины и шагнула в темноту.
— Джулия! — завопил Леон. — Ты испортишь платье!
— Подумаешь, ерунда! На его создание ушел всего один год моей жизни. Если эта колымага не развалится на части, я заставлю ее довезти нас до дома Фелвудов. Ты тоже там переночуешь.
— Остановись, несчастная! — жалобно простонал Леон. — Ты хочешь, чтобы я провел остаток ночи в ужасной старой развалюхе? Дорогая, я не вынесу этого.
— Ой, — в свою очередь не выдержала Джулия, — замолчи, пожалуйста!
Они оба заглянули под капот.
— Леон! — скомандовала Джулия. — Сядь в машину и заведи двигатель. Надо кое-что послушать.
Леон резко развернулся на каблуках и залез в машину. Через секунду двигатель завелся.
— Жми на газ! — крикнула Джулия. — Еще, еще…
Двигатель заглох, и Джулия погрузилась в раздумья. Но тут темноту разрезал свет фар — по встречной полосе кто-то ехал. Через мгновение возле девушки стоял Грант Тайлер.
— Так, — с мефистофельской усмешкой произнес он, — у нас неприятности? В чем проблема?
Джулия успела разглядеть, в машине Гранта никого не было. Значит, подумала она, Кэти уже дома. Странно, почему они никуда не пошли? Слишком быстро расстались!
— Припаркуюсь на обочине, чтобы никому не мешать, — сказал Грант. — И приду к вам на помощь. Жаль, если что-то случится с этим прекрасным платьем… и с этими красивыми ручками.
— Если честно, — слабым голосом проговорил Леон, — мне совершенно не хочется заниматься ремонтом на обочине. Может, возьмешь меня на буксир, Грант? У меня в багажнике лежит хороший трос.
— Возможно, все не так плохо. — Грант взглянул на Джулию и неожиданно взорвался: — А ты что делаешь? Какого черта ты лезешь под капот? Немедленно вытри руки! Это ведь у него машина сломалась?
— Послушай, приятель, просто помоги мне добраться до гаража Уолли.
Грант закрыл капот.
— Ладно, парень, уговорил. Дотащу я тебя до гаража Уолли. — Он повернулся к Джулии: — Садись ко мне в машину. Сначала поможем Леону, а потом я отвезу тебя к Фелвудам. Наконец-то я выяснил, где ты живешь.
В автомобиле Гранта сильно пахло духами и сигаретами Кэти.
— А я думала, вы с Кэти где-то развлекаетесь.
— Как видишь, нет.
До гаража Уолли добрались без приключений. Джулия сидела в машине, пока Грант и Леон отвязывали трос и заталкивали сломанный автомобиль на территорию гаража. До утра больше ничего нельзя было сделать.
— Продам ее, — сказал Леон, садясь в машину Гранта. — Продам эту чертову штуковину! Сегодня же утром!
— Куда тебя отвезти? — спросил Грант.
— Ой, прости! — Леон с болезненным стоном потянулся. — Отель «Ричмонд». Неплохое место. К одному не могу привыкнуть: они так крахмалят белье, что простыни становятся картонными.
Грант высадил Леона возле отеля. Тот на прощание сказал Джулии:
— Дорогая, извини! Мне очень, очень жаль! Я позвоню тебе. — Он взглянул на Гранта: — Позаботься о ней, ладно? Довези до дому в целости и сохранности! — Леон наклонился и поцеловал девушку в губы.
Джулия так сильно сжала кулаки, что костяшки пальцев побелели.
— Ты пыталась самостоятельно справиться с проблемой, — сказал Грант. — Весьма похвально! Не расстраивайся, все в порядке. Я рад, что оказался поблизости и смог помочь.
— Да, конечно, — унылым голосом протянула она. — Ты пришел в восторг, когда увидел, что именно я ковырялась в двигателе? Дело в том, что я чуть-чуть разбираюсь в этом. Леон пытался, но у него ничего не вышло.
— Успокойся, ты не должна мне ничего объяснять, — перебил ее Грант. — Ты сделала свой выбор, — внезапно разозлился он. — Кстати, жаль, что я стал свидетелем вашего поцелуя. Это плохо, очень плохо.
— Леон всех целует, — поспешила объяснить Джулия. — Он даже Флорию целовал и называл «дорогой». Это совершенно ничего не значит. В пансионе так было принято.
Грант молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Холмы и рощи пригорода тонули в темной предрассветной мгле. На веранде дома Фелвудов горел фонарь.