– Хорошо. Поедем в Принстон под настоящими документами. Они засвечены только раз, когда из Италии в Болгарию выезжали. Но лучше к ОНВ…
– Не лучше. Тебе предъявят обвинения в сокрытии информации. Пока разберутся, может пройти много времени.
– Да, пап – Франко медленно вошел в кабинет – Я кое-где в сети покопался. Нам туда путь заказан. В Хомленд кто-то направил письмо, в котором упомянута наша фамилия. Надо срочно уезжать, причем все документы на Стивенсов нужно уничтожить.
ГЛАВА 3
В комнате стоял полумрак. Санде не любил яркого света и в то время, как его сородичи радовались солнечным лучам, предпочитал отлеживаться дома. Он не винил в этом ни свою измененную генетику, ни старые воспоминания о пытках, а даже был вполне доволен. Ночные дежурства имели свои преимущества. Это минимум шума и кучки идиотов, толпящихся у ворот. Но главным плюсом для Вида, было отсутствие людей. Очень сложно было принять тот факт, что не все люди враги. Санде не доверял никому и не хотел что-то менять в своей жизни.
Стук в дверь нарушил его покой.
– Что там еще!? – недовольно прорычал Вид и открыл дверь – Мун?
Самец растерянно почесал затылок.
– Ты всегда такой недовольный? Тебе стоит хоть иногда развлекаться.
– Не твое дело.
– Ладно. Ты нужен в допросной.
– Утром? – Санде вскинул бровь.
– Мы все знаем о твоей странности, но обстоятельства.
– Это, черт возьми, не странность, а простое желание. Что стряслось?
Мун отступил на шаг, чувствуя, что обстановка накаляется. Многие в Хомленде думали, что для этого самца Дикая зона была бы идеальным местом жительства.
– Там проблема. Мы получили наводку с адресом, где предположительно держат самку. Но когда прибыли на место, там все сгорело дотла. Одному удалось выжить, но он не идет навстречу, молчит. А самку так и не нашли, ни живую, ни тело. Уже прошло много времени и оно сейчас играет против нас.
– Идем. – Санде быстро оделся и вышел из своей квартиры.
В здании отдела безопасности кипела жизнь. Вид редко появлялся здесь в утренние часы, только в самом крайнем случае. И половины сотрудников не знал.
– Поздно – из допросной вышел раздосадованный Тайгер – Надо же, все ниточки оборвал, гад. Он уже ничего не скажет. Это яд, однозначно. Все признаки на лицо.
***
Альба потянулась и села на кровати. Сквозь плотные шторы, едва пробивалось утреннее солнце, а с кухни доносилось негромкое пение подруги. Девушка пошла на запах свежезаваренного кофе.
– Ммм… У тебя самый лучший кофе в мире. Если бы я была мужчиной, то женилась бы только из-за него.
– Ага – подруга усмехнулась – И варила бы его сама. У тебя сегодня на редкость хорошее настроение.
– Выспалась и похмелье не мучает.
– Виски тебя и погубит. Ты знаешь мое мнение.
– Ладно – отмахнулась Альба – Не порти момент. Мне с головой хватает нотаций отца. Я успокаивала нервы. Безуспешно правда.
– Приступы? – Хизер нахмурилась – Может лучше к врачу?
– Нее. Я в порядке. Должна же жизнь обернуться белой полосой. Только вот дом жалко, и мостик у пруда. Это было единственное место, где мы надолго задержались. Хорошо, что меня отпустили с тобой. Франко сказал, что все пришлось уничтожить. Они с отцом заметают следы. Эх, вот опять я испортила настроение.
– Алкоголя в моей квартире нет и не будет. Так что даже не думай. Пороли тебя мало.
– Я прогуляться – Альба отмахнулась от подруги и собралась уходить – Ты знаешь, где меня найти.
– Альба, стой! Остановись немедленно. Нужно подготовиться к переезду. Франко зайдет вечером, а ты опять напьешься. Это не нормально, послушай.
– Не нормально? Ах, да, нормально прятаться всю жизнь, меняя имена, внешность, жилье… У меня за столько лет даже парня то не было. Я секс по книжкам изучаю. Я всю жизнь была забитой серой мышкой. Всю жизнь в постоянном напряжении. Это последний раз. Дай мне просто оставить свое прошлое в этом городе. В Принстоне начну все с чистого листа. А сейчас я хочу виски.
Хизер нервничала. Уже начинало темнеть, а подруга не возвращалась. Что-то было не так. Она чувствовала это. Альба иногда казалась вздорной маленькой девчонкой. Совершенно неуправляемой. Судьба подарила ей не подругу, а ведро тротила в человеческом теле и ожидать можно было что угодно.