САНДРА
Пролог
— Ральф, что это?!
Мужчина выхватил из рук женщины бинокль и жадно припал к окулярам.
— Зачем же так грубо?! — обиженно скуксилась та. — Я же смотрю!
— Ты спрашиваешь: «что это?», а для того, чтобы ответить на твой вопрос, я тоже должен посмотреть! — проворчал он без отрыва от наблюдения.
Было темно и ветрено. Яхту подбрасывало на волнах, отчего приходилось постоянно балансировать, широко расставив ноги. Накинутый на плечи плед не спасал от сырости. Как хотелось скорее миновать оставшиеся до берега мили, чтобы вновь оказаться в своей теплой спальне…
Отправляясь в свадебное путешествие, Лаура не думала об обратной стороне романтики. О, если б они взяли с собой кого-то из друзей! — но молодая женщина настояла на полном уединении.
Поначалу все было просто замечательно, погода стояла отличная, а молодой супруг казался волшебником, готовым исполнить любой каприз. Он специально купил это судно, чтобы организовать сказочный медовый месяц — первый в их совместной жизни. Но потом погода испортилась, впрочем, как и настроение новобрачной. Зачастили дожди, а изнеженной особе захотелось принять ванну, погреться у камина, да и излюбленное ею шампанское было на исходе… Лаура потребовала немедленного возвращения в Сальдаггар.
Теперь все раздражало молодую женщину: и небо, затянутое плотными облаками, и плеск волн за бортом, и, особенно, противная качка, от которой к горлу подступала тошнота. Не в силах дождаться прибытия в порт, Лаура коротала промозглый вечер на палубе, наблюдая в бинокль простор в надежде увидеть долгожданные огни города. Вместо этого она заметила кое-что другое…
Ральф будто нарочно долго молчал, прежде чем опустил бинокль и в задумчивости посмотрел сквозь жену.
— Что там? — повторила она, начиная трястись от раздражения.
— Странно… — буркнул он себе под нос и в недоумении почесал затылок.
— Дай сюда! Ты же ничего не умеешь, только и знаешь ковыряться в своих талмудах! — Лаура выхватила бинокль и самолично изучила горизонт. За недолгое время их совместной жизни Ральф уже привык к ворчанию и упрекам, а потому лишь с шумом перевел дыхание.
— Это земля! Наконец-то! — выдохнула жена и нервно засмеялась.
— Это не земля, — возразил муж, — по крайней мере не Сальдаггарский порт.
— А что же это, по-твоему?! Мы болтаемся здесь уже целую вечность и давно должны прибыть в город!
Она буравила его горящим взглядом; на ее светлом лице, обрамленном белокурыми локонами, проступили следы крайнего раздражения.
— Нет. Судя по карте, до берега мы доберемся лишь к полуночи. Может, это рифы, сейчас трудно разобрать.
— Какие еще рифы! Это берег, земля, и мы к ней причалим! — тоном, не терпящим возражений, заявила Лаура.
— Глупая женщина! Ты хочешь нас погубить?
— Я хочу почувствовать наконец твердую почву под ногами. Вот и все. Если ты меня хоть чуточку любишь, то сделаешь, как я хочу! — закончила молодая женщина, грозно уперев руки в бока. Супруг яростно зыркнул в ее сторону, передернул плечами (он делал так всегда, когда был с чем-то не согласен), но все же решил уступить, дабы окончательно не потерять расположение благоверной.
— Хорошо, только все последствия будут на твоей совести, дорогая, — резко бросил Ральф и удалился, оставив Лауру наедине со своим разочарованием.
Да, они оба были разочарованы. До свадьбы Ральф и Лаура видели друг в друге приближенных к идеалу людей, а после бракосочетания внезапно осознали, что их партнеры — обычные смертные, коим не чужды страх, досада и злость. Только за прошедшую неделю молодожены ссорились по два раза на день, и теперь с ужасом украдкой задавались вопросом: «Что же дальше?» Дальше могли быть скандалы или — развод.
По мере приближения очертания земли становились все отчетливее, и вскоре неопытным путешественникам пришлось убедиться в том, что они оба одинаково неправы. Им не пришлось увидеть ни грозные скалы, ни родной Сальдаггарский порт. На берегу не виднелось привычных огней, все было покрыто негостеприимным мраком, лишь около пирса тускло мерцал фонарь.
— Ну и где мы?! — набросилась на мужа Лаура, угнетенная собственной ошибкой.
— Ты же хотела почувствовать твердую почву под ногами! Радуйся — мы почти у цели. Мне говорили, что где-то здесь находится остров, который настолько мал, что его не нанесли на карту. Очевидно, это он и есть. Люди здесь занимаются рыбной ловлей, а пребывающее раз в неделю судно забирает их улов, чтобы доставить его в город, на комбинат. Ходят слухи, что работа здесь так тяжела, а условия — невыносимы, что рабочих сюда набирают из самой обнищалой бедноты. Эти люди бесправны. Платят им мало, из вещей дают только самое необходимое, а иных вообще не отпускают на большую землю, держа в рабстве. Властям нет до этого дела!.. Здесь мы дождемся утра, а то вот-вот начнется буря, — мрачно добавил Ральф.
— Здесь же нет никаких удобств! — промолвила женщина, оглядывая соломенные крыши хижин. — Я не хочу останавливаться в этом месте! Это ты во всем виноват!
— Я знал, что ты истерична, но не настолько! — устало вздохнул Ральф. — Раз уж мы причалили, так давай изучим местность.
— Ага! Чтобы нас ограбили дикари, отняли у нас последнее?! — вскинулась Лаура, округлив свои стервозные глазки. — Нет уж! Лучше убираться подобру-поздорову!
Однако муж, не послушав ее, сошел на дощатый пирс, и его фигура вскоре растворилась во мраке. Лаура, желая выказать протест, взяла в руки вышивание, которое начала пару дней назад, села и попыталась продолжить восполнение пробелов в крыльях райских пташек, — но у нее ничего не вышло. Руки дрожали, и стежки получались крупные и кривые. «Где там Ральф? Не заплутал ли? А вдруг его схватили?» Сколько бы Лаура не бушевала, сколько бы не осыпала градом колких фраз, она все-таки любила своего мужа и не хотела его потерять. Просто иногда она не могла совладать с собой. Да и кто, кроме тихого, покладистого, миролюбивого Ральфа сумел бы стерпеть ее характер?..
Отложив в сторону рукоделие, Лаура выбралась из каюты. Волны усилились и уже перехлестывали через деревянный настил; свистел ветер, с черного неба срывались холодные капли дождя. Паника охватила женщину. Вокруг не было ни души, создавалось впечатление, что остров необитаем: все его жители на время ненастья попрятались в свои норы.
— Ральф!.. Где ты?! — что есть сил закричала Лаура, злясь на себя за все свои капризы…
Часть первая
Навстречу судьбе
1
Грустным, смирившимся со всеми тяготами взором она рассматривала свои натруженные руки, на которые налипла рыбья чешуя. Вокруг стоял удушливый запах — остатки рыбы сбрасывали в ящики под большими разделочными столами и забывали выбрасывать, так что она успевала протухнуть. Вдоль стен мерцали керосиновые лампы, напоминающие о домашнем очаге. Но только где он, этот дом?..
Везде, повсюду лежала противная и скользкая рыба. Иногда девушке казалось, будто именно эти немые комочки обрекли ее на страдания, но она знала, что это было не так. Сандра повзрослела, и поступок человека, по вине которого они с матерью оказались здесь, давно перестал ее удивлять…
Голоса работниц, что орудовали большими ножами, молниеносно отсекая рыбьи головы, слились в баюкающий ропот. Сандра отсела в дальний угол, чтобы скрыться от надзора старших, стала работать медленнее, а потом и вовсе незаметно уснула — вернее, даже не уснула, а просто перенеслась в страну грез, где керосиновые лампы стали изящными фонарями на улицах вечернего города, а рыбьи чешуйки — сверкающими бриллиантами на одежде знатных дам. За окном давно стемнело, но девушка знала, что работа закончится лишь к полуночи: завтра прибудет шхуна, забирающая улов, и вся рыба должна быть перечищена.
Ах, как хотела бы Сандра превратиться в одну из этих рыб, чтобы хоть как-то, хоть каким-то чудом оказаться в городе, которого она никогда не видела, но о котором так мечтала…
Об этом не могло быть и речи. Сандра смирилась со своим рабским положением. Слова «ты родилась, чтобы работать» стали для нее приговором.
…Безжалостная к мечтам рука с силой затрясла девушку за плечо.