На беговую дорожку нас вышло семеро, Серёжка из 5 «в» был здесь. Меня это не испугало.
Я взглянул на трибуны, где сидели школьники и родители, на залитое солнцем золотисто-зелёное бархатное поле, на свежевыбеленные футбольные ворота с сеткой и с радостью подумал: «Вот сейчас осуществится моя мечта, всего несколько минут отделяет меня от славы…»
Я размечтался и едва не прозевал команду «На старт».
Но при команде «Внимание!» я уже весь напружинился и, когда раздался стартовый выстрел, сделал гигантский прыжок и вырвался вперёд.
Я помчался изо всех сил, оставив остальных бегунов где-то сзади. Сознание, что я бегу первым, окрыляло меня. Я не бежал, я - летел!..
Однако довольно скоро я начал задыхаться, мне не хватало дыхания.
«Надо перетерпеть, собраться, - говорил я себе, - и придёт второе дыхание, обязательно придёт». Я по-прежнему был впереди, не сдавался, держал высокий темп. Но второе дыхание не приходило.
А до финиша было ещё далеко. Я чувствовал, что сердце то уходит куда-то вниз, то подступает к горлу.
Ещё немного, и я не выдержу… Меня уже настигали. Я сделал отчаянный рывок, чтобы оторваться… Но ноги мои вдруг стали ватными, и закружилась голова. Меня сразу обошли трое, и среди них был Серёжка, а потом остальные… Я видел их удаляющиеся спины, но ничего уже не мог сделать. Как сквозь туман доносился до меня гул стадиона и крики. Они уже не относились ко мне.
Я готов был упасть тут же на беговой дорожке, и только стыд удерживал меня. Кое-как дотянул я до финиша.
Мне хотелось сразу же убежать со стадиона, не видеть никого… Кто-то взял меня за руку - это был отец. Мама вытерла своим платком пот с моего лба.
- Что же ты, Крутилин?! А?! - услышал я голос учителя физкультуры. Он стоял в окружении ребят.
- Не дотянул до второго дыхания, - ответил я слабым голосом.
- Надо первое тренировать, тогда и второе придёт! - сказал учитель физкультуры, строго глядя на меня и отца.
ВСАДНИК БЕЗ ГОЛОВЫ
Итак, отличиться на спартакиаде мне не удалось. А кличка «второе дыхание» даже дома меня преследовала, напоминала о моём позоре.
Папа теперь чуть ли не каждый день интересовался:
- Ну, Санёк, как живётся на «втором дыхании»? - спрашивал и не смеялся. А это, сами знаете, ещё хуже.
Нет, надо отличиться по-настоящему. Тогда все и про кличку позабудут и вообще…
Только как это сделать?! Была бы война, на фронт можно убежать, пионером-героем стать. А так, что придумаешь!..
Можно, конечно, на глазах у всего класса спуститься по водосточной трубе с третьего этажа… Или спрятать в парту кошку и потом выпустить её во время уроков.
Или, на худой конец, разрисовать классный журнал. Но это ведь всё было уже. Скажут: «Повторяешься, Санёк!» Да и какой тут героизм! Нет, совсем не такая мне нужна теперь слава.
«Как трудно в наше время прославиться», - думал я и приходил в отчаяние.
Однажды в школьном вестибюле я прочитал объявление о том, что предстоит «конференция друзей книги». И тут вдруг какая-то сила понесла меня на второй этаж, в библиотеку.
- Скажите, а что будет происходить на этой конференции?- спросил я у библиотекарши.
- На ней выступят наши самые начитанные ребята, - ответила библиотекарша. - Они расскажут о своих любимых произведениях.
- Запишите, пожалуйста, и меня, - попросил я.
- Вот как? - удивилась библиотекарша.-Я что-то не помню, чтобы ты брал у нас книги.
- А у меня дома своя большая библиотека, - сказал я. - Так что ещё неизвестно, кто начитаннее!
Библиотекарша внимательно посмотрела на меня, как будто впервые увидела. И записала.
По правде сказать «начитанным» я в этот день ещё не был.
Но до конференции оставалось целых полмесяца. Можно горы книг прочесть, если захочешь. А другого такого случая отличиться скоро не представится. Сама судьба шла мне навстречу. Разве я мог подвести себя и её. Я взялся за чтение.
С хождением в кино и гости сразу же было покончено. Скоро и ребята на дворе забыли моё лицо. На приготовление уроков я тратил не больше получаса. Всё остальное время я читал.
Я читал утром по дороге в школу, перевесив ранец со спины на грудь. Книга лежала на крышке ранца, как на стойке, я только слегка придерживал её.
Прохожие, которых я толкал, не ругались. Я же не хулиганил, я - читал. Иногда до меня даже доносился восхищённый шёпот: «Бывают же дети!»