– Черт! Черт! Черт! – крикнул Нужный, яростно врезав кулаками по подлокотникам. И тут же сам себя одернул: – Так, без паники. Начнем с главного. Центральный компьютер, реакторы и связь. Давай-ка, «Ренегатушка», посмотрим, что ж тебя так перекозявило.
Стас отстегнулся, поймал парящий посреди рубки комбез и, извиваясь, втиснулся в него. Достал ящик с инструментами. Забрался под кожух, где находились внутренности бортового компа. Отсоединил резервные массивы памяти и, прицепив их к контрольным шлейфам, принялся проверять их один за другим. Все носители оказались девственно чисты, словно на них никогда не было терабайт управляющих программ и прочего необходимого софта. Зато процессоры не пострадали, и, выяснив этот факт, Стас впервые с момента пробуждения с облегчением вздохнул.
Он пролетел к другому концу кабины, завис перед россыпью выдвижных ящичков, извлек из верхнего левого внушительную стопку дисков и, слегка оттолкнувшись, вернулся к раздраконенному компьютеру.
Спустя час операционка и основные управляющие программы были установлены. Резервного питания аккумуляторов пока хватало, но необходимо было как можно скорее проводить диагностику реакторов, основных энергетических цепей и накопителей.
Параллельно Стас запустил аварийную систему связи и послал сигнал SOS на рабочей частоте «Эфы» и орбитального дока Марс-2, до которого оставалось каких-то полсуток пути. Каких-то страшных полсуток медленного обморожения… Принять ответ операторов он не мог, потому что бортовая станция работала в аварийном режиме – только на передачу.
После того как центральный компьютер ожил, панель управления бодро засияла россыпью красных индикаторов, и в кокпите возник нудящий звук, предупреждающий о недостатке энергии в основных силовых контурах. Стас настроил тестовые программы и, дождавшись результатов, ошалело уставился на дисплей.
Полетело почти все. Причину компьютер называть отказывался, ссылаясь на недостаток данных и физическую утерю всех лог– файлов. Вскрывать бортовые самописцы, которые до сих пор устанавливались на всех шаттлах, не было времени. Стасу и без того было ясно, что такой шиздец с кораблем мог произойти при единственном обстоятельстве, поддающемся разумному объяснению: «Ренегат» угодил в ближний радиус мощнейшего электромагнитного импульса. Но откуда он здесь? Что могло быть источником? Ведь локационная система должна была предупредить о любом приближающемся объекте…
Неужели на него было совершено нападение?… Не похоже… Если бы корсары хотели распотрошить грузовые отсеки «Ренегата», чтобы нелегально обменять добычу на новое вооружение или жизненно необходимые запасы еды и топлива, то сделали бы это сразу после «выглушения» электроники, пока пилот не успел восстановить бортовые системы навигации и запустить маршевый движок.
Вообще пираты были редким явлением в современной Солнечной системе, где без нужных санкций практически невозможно существовать. Эти маргинальные отбросы общества пропагандировали анархию и придерживались древних разбойничьих традиций. Они иногда нападали на суда, опустошали трюмы, а экипаж либо бесцеремонно вышвыривали в открытый космос, либо милосердно упаковывали в скафандры и оставляли на корабле, выпустив из него воздух. Все зависело от воспитания капитана и лояльности команды.
Нет, решил Стас, на пиратский налет не смахивает – не их почерк. Значит, случилось что-то другое…
Время шло.
Нужный, вполголоса матерясь, внимательно изучил состояние челнока. Картина складывалась удручающая. Основной реактор остановился, и запустить его теперь можно было, только дезактивировав аварийную ингибиторную систему. Для этого пришлось бы дать мощность на фазовые контроллеры, которые меж тем выгорели к чертовой матери.
Резервный реактор запустился, но его мощности пока хватало лишь для прогрева самого себя – чтобы выйти на штатный режим.
Это минимум час.
Предохранители энергосистемы, питающей гравитонники и компенсаторы ускорения, полетели все до единого. Дублирующие цепи – тоже. К тому же не было никакого резона их менять: фокусировка G-движков почему-то сбилась, а настроить ее можно было исключительно в специальных мастерских.
– Теперь только буксиром херачить… – вслух прокомментировал Стас, заканчивая инсталлировать курсовые пакеты и таблицы констант для навигационных программ. – Так, что у нас с курсом?
Он ввел запрос. Дисплей мгновенно покрылся вязью кривых линий, одна из которых круто уходила в сторону.
– Не понял… – Нужный поводил пальцем по тачпэду и покрутил картинку. – Это куда ж мы летим-то?
Проведя руками по невесомым волосам, он в очередной раз выругался и неторопливо воспарил к потолку. Судя по навигационным данным, челнок стремительно уходил от плоскости эклиптики. Причем – под довольно крутым углом.
На радарах ближнего радиуса по-прежнему не фиксировалось никаких объектов. Что же могло вызвать такой чудовищный ЭМ– импульс, угробивший всю электронику? И почему так основательно сбит курс?
Додумать Стас не успел.
На пульте связи вспыхнул желтый огонек, и сигнал входящего сообщения звякнул в рубке, заставив Нужного дернуться от неожиданности.
Он оттолкнулся от потолка и, не рассчитав силы импульса, вписался лбом в спинку кресла. Взвыв от боли, Стас все же успел ухватиться за кронштейн и подтянуться к пульту. Он с размаху шлепнул ладонью по консоли. На дисплее возникла озабоченная рожа незнакомого оператора в погонах кавторанга.
– …ряю! Орбитальная станция «Багрянец» борту 658214– 2-МВ! Вам предписано срочно изменить курс и вернуться на 3-4– curve-0-2! В случае невыполнения приказа мы будем вынуждены применить силу! Повторяю! «Багрянец» грузовому шаттлу…
Дрожащими от волнения пальцами Стас вызвал на экран меню голосового трансферинга и крикнул:
– Это судно 658214-2-МВ, принадлежащее карго-агентству «Трансвакуум»! На связи пилот Стас Нужный! На борту произошла нештатная аварийная ситуация, в результате которой челнок потерял управляемость и покинул плоскость эклиптики! Основной реактор и гравитонники вышли из строя! В данный момент не имею возможности запустить ни маршевые, ни тормозные, ни маневровые двигатели, чтобы вернуться на прежний курс! Скорее всего причиной сбоя бортовой электронной аппаратуры стал электромагнитный импульс, источник которого радарами не лоцируется! Прошу помощи!
Стас перевел дыхание и стал ждать ответа: до Марса было около световой минуты.
– Пилот Нужный, с вами говорит заместитель командующего марсианской боевой станцией «Багрянец» капитан первого ранга сил космической обороны Николай Редька, – донесся наконец чуть смазанный помехами голос. – Несанкционированный уход с расчетного курса в аварийной ситуации приравнивается к непреднамеренному нарушению пункта 6 технической инструкции. Согласно нашим данным, ваш челнок потерял тягу в момент совершения противометеоритной коррекции. Доложите: можете ли вы в течение десяти минут запустить двигатели и сойти с нынешнего курса?
– Да нет же, черт побери! – Стас сжал кулаки от возмущения. Тупоумие военных санкционеров подчас ввергало его в ярость. – Все предохранители в проводке выгорели начисто, а у маршевого вообще фокусировка слетела! Постойте-ка… – Нужный вдруг нахмурился и спросил на два тона тише: – А к чему такая спешка? Почему – десять минут?
Стас завершил трансферинг и нахмурился. Он вдруг почувствовал, как необъяснимая тревога вновь сжимает сердце. Казалось бы – надо от счастья плясать: ведь удалось извлечь крохи энергии из резервного реактора и связаться со станцией, прежде чем шаттл превратился в эскимо. Казалось бы – все обошлось! Теперь можно продержаться до прибытия спасателей… Но слова про «десять минут» отчего-то стерли все надежды на простой выход из сложившейся ситуации. Что-то зловещее стояло за ними. Что-то похожее на серый страх, мельком виденный Стасом на лице странного незнакомца с зонтиком… Дьявол! Он же обо всем знал! Гад откуда-то знал, что с челноком Нужного в этом рейсе случится несчастье!..