Но все равно, как бы то ни было, к тому, что последовало потом, я оказалась не готова.
Медленно и спокойно, будто делали это тысячи раз, они разрезали его рубашку, долго осматривали плечо, а потом… воткнули в него нож!
Алекс вздрогнул всем телом и запрокинул голову в крике.
– Вы все с ума посходили?! – выдохнула я, глядя, как на хирургическом белом полотенце, которым зажали рану, стремительно расплывается красное пятно.
– Хотите ему помочь? – коварно осведомился Крот.
Ясно, речь о крови. Мне ничего не оставалось, кроме как скрипнув зубами, закатать рукав розовой кофты и подставить сгиб локтя вовремя подскочившему медбрату.
Легкий укол, писк кодового замка, и вот моя кровь уже во рту Алекса.
Проходит минута. Потом еще одна. Один из врачей поднимает полотенце. Из раны обильно сочится кровь. Он смотрит на Крота и мотает головой из стороны в сторону.
Не получилось.
– Саяна, вы не хотите ему помочь?
Вам не хочу помогать! Я едва сдержалась, чтобы не прорычать это ему в лицо.
– Тогда у нас нет других вариантов, кроме как… – Не договорив, мужчина кивнул врачам и бесстрастно прокомментировал их дальнейшие действия, – инъекция препарата, останавливающего сердце.
– Вы за это заплатите! – прошипела мисс Хайд, сжав кулаки и обжигая его ненавидящим взглядом.
– Клиническая смерть. – Констатировал Крот, отодвинувшись на шаг.
– Придет день, когда ваша судьба будет зависеть от меня! И тогда не ждите пощады! – не сводя с него глаз, я вновь подставила руку медбрату. – Запомните мои слова!
В его взгляде заметался страх, словно где-то глубоко внутри своей убогой душонки он знал, что эти слова – не простая угроза, а пророчество.
Но мне был важнее Алекс, в не этот ублюдок.
Еще одна порция крови отправилась в рот Охотника. В ожидании результата все дружно замерли. И вновь полотенце было поднято. Рана стремительно затягивалась. Появилось сердцебиение.
– Никогда не видел такой быстрой регенерации! – прошептал Крот. – Вы удивительнейшее существо, Саяна! – он уставился на меня с неподдельным интересом.
В этот момент я поняла, что значит быть подопытной зверюшкой, но осознать всю безрадостную перспективу не успела – потому что увидела, как мою кровь вводят Алексу в вену!
– Что вы творите?.. – едва это сорвалось с языка, как я поняла.
Налитые кровью глаза – в точности, как у Тиграна.
Сила льется через край.
– Так вот как вы сделали из брата Наринэ берсерка! – потрясенно прошептала я.
– Как вы его назвали? Берсерк? – Крот хмыкнул. – Подходит. До встречи с вами Тигран был уверен, что с ним никто не может справиться. Ваши санклиты – и Драган, в том числе, пытались взять его жизнь, но не смогли. Вышло только у вас. Как, Саяна?
– Как, как… Жопой об косяк! – рявкнула мисс Хайд. – Не спрашиваю, зачем, это и так ясно, но вы понимаете, что сотворили?
– О, да! – невзрачное лицо мужчины засияло. – Совершенное оружие против санклитов!
– Вы извратили природу обоих – и санклита, и человека!
– Само это существо, санклит, ошибка.
– Не возлагайте на себя роль толкователя воли Бога! Их много было до вас, ни одному не удалось привнести в мир хоть что-то хорошее!
– Кто-то же должен.
– Ненавижу религиозных фанатиков! – я стиснула зубы, с болью глядя на Алекса.
Так, а это кто еще? Весь в черном. Сонар подсказывает – санклит, чистокровка. Но зачем? Господи, это же тоже эксперимент – сможет ли он взять жизнь Охотника!
Все! Хватит с меня хорошей девочки! Пора выпускать мисс Хайд!
Наступая на Крота, я загнала гада в угол, сжала его горло и прошипела, глядя в глаза, вылезающие из орбит:
– Немедленно прикажите это прекратить! Или, клянусь, я возьму вашу никчемную жизнь и никогда не буду об этом сожалеть!
Он махнул рукой, делая характерный жест отмены. Врачи гуськом начали выходить из комнаты. Последним шел санклит. Когда он был в дверях, я оттолкнула Крота, перехватила дверь за секунду до закрытия, и бросилась к Алексу, обняв его и прижав к себе.
– Как ты?
– Не знаю. – Пробормотал он. – Как-то странно.
– Еще бы, Франкенштейн мой! – пробормотала я, щупая пульс.
– Эй, горячий петербургский парень, давай успокаивайся.
– Как? – тяжело дыша, Охотник мотнул головой из стороны в сторону.
– У тебя адреналин, наверное, шкалит. Иди сюда, проверим теорию. – Я отстегнула ремни, усадила его на кушетку, взяла со столика с хирургическими инструментами скальпель, полоснула по своему запястью и поднесла его ко рту Алекса.
Он послушно запрокинул голову и открыл рот.
Когда рана затянулась, я вновь нащупала его пульс.
– Замедляется. – Из груди вырвался облегченный выдох. – Слава богу!
– Малышка, ну у тебя и спецэффекты!
– Сама в шоке.
– Какие у нас планы? – Алекс улыбнулся, крепко прижав меня к себе.
– Эй, угомонись! – я вернула его руку на талию с того, что немного ниже, и прошептала на ухо. – Помнишь «Узника» Пушкина? Вот наши планы.
– Грандиозные, можно сказать.
– Учитывая, кто нас ищет, другие даже не рассматриваются.
– Здесь ему нас не найти.
– Ты недооцениваешь Драгана. – Мисс Хайд пренебрежительно фыркнула.
– Или ты его переоцениваешь. – Колко ощетинился Охотник.
– Время покажет. Просто будь готов. – Я отстранилась.
– К чему? – он указал на стены. – Превратиться в тень отца Гамлета?
– А неплохая, кстати, мысль!
– Что ты задумала?
– Увидишь.
– Ты всегда умудряешься поставить меня в тупик. Как вообще работает твой мозг, малышка?
– Замшелый шовинист признает, что он у меня есть? Уже достижение! – я расхохоталась, но смех скоро затих. – Передышка закончена. К нам идут.
– Кто?
– Вот сейчас и узнаем.
Дверь с мягким шипением открылась.
Бойцы-санклиты в черном заполнили комнату.
Охотник зарычал – остатки берсерка в нем почуяли противника.
– Алекс, спокойно. – Я обернулась к нему. – Дыши глубоко. Мы им нужны. Вас двое в одном теле, но ты сильнее, помни. – Я поцеловала его, он со стоном вновь притянул меня к себе. – Вот это – ты. Держись за это.
– Как скажешь, малышка.
Рука одного из санклитов легла на мое плечо. Алекс сдавленно зарычал, но сумел взять себя в руки.
– Молодец. – Прошептала я. – Все будет хорошо!
– Пошевеливайся, сестренка! – произнес женский голос за моей спиной.
Пальцы впились в плечо – как раз в то место, где горел фантомной болью шрам от огнестрельного ранения, который остался на память о Наринэ. Рефлексы сработали молниеносно. На арену вышла мисс Хайд.
И я, тот же самый человек, или санклит, что только что увещевал Алекса, утихомиривая берсерка внутри него, перехватила руку санклитки, одним движением крутанула наглую особу на себя, опрокинула, жестко шлепнув на спину, и, придавив ее горло коленом, прошипела:
– Думай, кому это говоришь, сестренка! К тому же, – я встала, – обращение на «ты» к незнакомцам – признак быдла.
Девица, красная, как глаза берсерка в активной фазе, поднялась, кашляя.
– Ну, ведите уже. – Я развела руками. – Девушка, вроде, торопилась куда-то.
– Идите за мной. – Прохрипела санклитка. – Пожалуйста.
И только в этот момент мне удалось заметить, что у нее глаза разного цвета – один карий, другой зеленый.
Я вернулась в камеру, вынула из-под толстовки зеленую форму, что успела украсть во время переполоха, и подняла квадрат деревоплиты, чтобы положить ее в тайник, который показала Валентина. А ведь она как «в воду смотрела», когда говорила, что он скоро пригодится! Надеюсь, и время формы придет.
Я сунула в него руку. Там, кажется, что-то есть. Похоже на вязаную крючком салфетку, посеревшую от времени и влажности. Я осторожно развернула ее. Внутри лежали кольцо с бирюзой и серебряный браслет с симургом – существом, похожим на собаку с крыльями и хвостом дракона. Те самые, что были на Валентине. Странно, они выглядят так, будто пролежали тут не один десяток лет. На женщине они казались новыми. Когда она успела их сюда положить? Наверное, пока я была на «экспериментах» Крота.