— Что?
— Это ты мне скажи! Что за история с попой?! Ты ее на самом деле лапала?
— Нет! Хотя, если подумать… Черт! Моя рука была на его заднице, но я ее не лапала!
— Это как? — санклит озадаченно нахмурился.
— Да все же просто! — я взяла его ладонь и переместила на свое мягкое место. — Вот, ты лапаешь мою попу — с одной стороны, а с другой — нет, ведь я сама положила твою руку на нее.
— Твою красивую попу готов лапать всегда и со всех сторон! — промурлыкал Горан, пустив в ход вторую ладонь.
— Мне тоже твоя нравится! — я повторила его маневр и расхохоталась.
— Что, безобразие мое любимое? — ласково прошептал он.
— Просто поняла, как мы сейчас выглядим со стороны — стоим и мнем друг другу «булки»! — смех заставил меня замолчать.
— Ты… ты… — Санклит тоже расхохотался. — С ума с тобой сойду! — он подхватил меня на руки и понес в темноту. — А без тебя — умру!
— Не надо умирать. Я же тебя люблю!
— Пока любишь, буду жить. — Хрипло прошептал мужчина.
— Вечность — это долго, ты в курсе? — я лукаво улыбнулась.
— Все бы отдал, чтобы так было. — В его глазах протаяла боль.
Человеческий век недолог. И когда же мне удастся научиться думать, прежде чем что-то сказать?
— Прости. Давай ценить то время, что нам отпущено, хорошо?
— Как скажешь, любимая. — Он осторожно поставил меня на ноги у щиплющего травку жеребца.
— Скажу отпусти всю охрану, мой принц на белом коне, пусть тусят до дому, до хаты, как говорится, а мы побудем вдвоем. Думаю, санклит, которого испугалась пантера, сумеет защитить госпожу Саяну от самой Смерти с косой!
Легко избавившись от охранников и с трудом от Арсения, мы остались одни. По небу важно шествовала выплывшая из-за туч луна, на земле царствовала ночь. Тут и там вспыхивали зеленые искорки светлячков. Легкий прохладный ветерок гладил лицо. Посадив на лошадь, Горан скользнул в седло и прижал меня к себе. Блаженствуя в стальном кольце рук моего любимого, я тихо прошептала:
Опять скрипит потертое седло,
И ветер холодит былую рану,
Куда вас, сударь, к черту занесло,
Неужто вам покой не по карману?
— С тобой покой даже не снится. — Пробормотал он. — Не представляешь, как я испугался, что ты решила уйти к Арсению, когда вернулся, а тебя в комнате не нашел!
— Всерьез считаешь меня такой вертихвосткой? — я погладила его по щеке.
— Прости, родная. — Мужчина потянулся за моей ладонью. — От любви мозги напрочь отключаются!
— Хочу тебя. — Выдохнула я ему в ухо, запустив руку в волосы.
— Надо было брать мотоцикл, а не лошадь. — Хрипло прошептал Драган, вздрогнув всем телом.
— Ты не понял. — Я прильнула к нему еще теснее. — Хочу прямо сейчас. Или мне тоже фонарик к попе прикрепить?
— Как прикажете, госпожа. — Мужчина остановил коня, спешился, снял меня и, подхватив на руки, унес в поле.
Волшебные огоньки взвились в воздух, уступая нам место в траве, и закружились вокруг, словно искорки, разлетающиеся в стороны от наших сплетенных тел, охваченных огнем любви. Теплый ветер сплел мой крик с протяжным стоном Горана и унес в небеса, раскинувшие над нами черный бархатный полог. В воздухе порхали светлячки, и казалось, что мы парим среди звезд.
Часть 6. Враги
Глава 1. Место силы
Глеб
Лицом к лицу, не пряча глаз.
Душа замрет в предчувствии свободы.
Лицом к лицу… Но тонок лед —
Под ним реки незримое теченье.
Время жатвы, «Лицом к лицу»
Форпост Охотников — огромное здание зеленого почему-то цвета, с множеством подземных этажей, в которые посторонним хода не было, приняло меня как гостя. Выделенная комната с санузлом была не хуже, чем в отеле на три звезды. Но в ней я надолго не задержался — закинул вещи и сразу же отправился к Гуле, изо всех сил стараясь не сорваться на бег.
Все внутри переворачивалось от счастья — она жива! Боялся, что это обман, сон, галлюцинация, пока не увидел девушку, свернувшуюся клубочком под одеялом. От той, какой я ее знал, остались лишь воспоминания. Впрочем, их тоже не осталось. Вскоре понял причину — Гуля потеряла нашего ребенка. Трагедия почти уничтожила любимую. И, будто этого было мало, врачи сказали, что забеременеть она больше не сможет.
— Уходи! — маленькая, исхудавшая, девушка набросилась на меня, кулачками толкая к двери.
Не помню, что говорил, помню лишь момент, когда она глянула на меня полными горя глазищами и упала на пол, бессильно выдохнув: