— И что дальше? — девушка горько усмехнулась. — Опять посадишь под замок?
— Зачем ты так? — каждое ее слово ранило меня.
— Как?
— Что я сделал? За что ты так со мной? Почему веришь другим, а не мне?
— А что бы ты делал на моем месте? Не один, не два человека говорят одно и то же про тебя! И все они ошибаются, клевещут, ненавидят тебя?
— Все это ложится на благодатную почву твоих сомнений, я понимаю.
— Мне так хотелось тебе верить!
— Саяна! — я развернул ее лицом к себе. — Люблю тебя! И ты меня любишь, уверен!
— Зато я ни в чем не уверена.
— Ты просто запуталась и устала. Скажи, что не взрываешься, когда я целую тебя. — Мои губы прильнули к ее губам. — Что не таешь от желания, как и я.
— Горан, не надо! — она изогнулась, отталкивая меня. — Отпусти! — в глазах потемнело. Я перестал соображать, что делаю. Вверх взяла ярость Драганов.
Саяна
— Горан, отпусти! — пришлось изогнуться, отталкивая мужчину, чтобы прекратить это. — Отпусти!
— Ни за что! — прорычал он.
Стальное кольцо так сильно стиснуло тело, что не осталось возможности даже дышать. Рука санклита легла на затылок, он вновь прижался ртом к моим губам, но на этот раз поцелуй не был ни нежным, ни страстным. Драган просто подчинял меня себе, не замечая, что причиняет боль — во всех смыслах.
Но если мужчина рассчитывал на ответную вспышку желания, то он жестоко ошибался. Все во мне яростно воспротивилось такому обращению. Я изо всех сил отталкивала его, но Горан даже не замечал. Запаниковав, мне не оставалось ничего другого, кроме как укусить его.
Вздрогнув, Драган всего на мгновение ослабил хватку, но этого хватило. Извернувшись, я ужом выскользнула из его рук и попятилась к окну. Инстинкты работали быстрее разума. Ведомая первобытным страхом перед хищным зверем, я пыталась отойти как можно дальше, но кровь в жилах леденела от ужаса, заставляя ноги подкашиваться.
После бала принцесса вновь становится Золушкой. Карета превращается в тыкву, кучер в крысу. А принц — в монстра.
Впервые я смотрела на Горана такими глазами. Кто это существо, буравящее меня полыхающим взглядом? Явно не человек. Это опасный санклит, про которого мне ничего не известно. И я безумно его боюсь.
Мне удалось отойти за стол, но что-то подсказывало, что это весьма хрупкая преграда. Мгновение мы смотрели друг другу прямо в глаза. Потом он слизнул струйку крови из прокушенной губы, буквально одним прыжком преодолел расстояние от кровати до меня и отшвырнул стол в сторону. Я отшатнулась, но едва успела сделать пару шагов, как мужчина вновь прижал меня к себе и завладел губами.
— Отпусти! — взмолилась я, отбиваясь. Силы быстро таяли.
— Никогда! — прорычал он и потянул подол платья вверх.
— Нет! — теперь уже рычала я, вцепившись в нежную ткань и одергивая ее обратно.
Громкий треск возвестил о том, что бесконечно прекрасное творение ангелов испорчено. Это, как ни странно, отрезвило мужчину. Санклит попятился назад, словно только сейчас до него дошло, что он пытался сделать.
— Ненавижу тебя! — закричала я, со всей силы дав ему пощечину и отвернувшись. — За что ты так со мной? Убирайся! Уходи из моей комнаты, из моей жизни! Будь проклят тот день, когда мы встретились! Ты…
Я развернулась, кипя гневом, больше всего на свете желая причинить ему такую же боль, как он мне, и резко замолчала, задохнувшись на полуслове. По лицу Горана текли слезы. Он отшатнулся от меня, уронив голову на грудь, отвернулся и быстро ушел из комнаты. Но его боль осталась. Она вошла в меня яростным хищником, крушащим все на своем пути, ядовитым шипом вонзилась прямо в сердце, отравляя все лучшее, и под натиском этой силы моя злость испарилась.
Глава 6. Сгореть дотла
Саяна
Различные, как небо и земля,
Единые, словно земля и небо.
А. Белянин
Горана не пришлось искать долго. Сердце само привело меня в комнату с решетками. Мужчина стоял у окна.
— Мое место здесь. — Глухо сказал он. — Зверь должен быть в клетке.
— Ты не зверь.
— Я только что доказал обратное.
— Ты не зверь. — Повторила я, подойдя ближе.
— Саяна, я едва не… — Мужчина вцепился в решетку. — Ты никогда не сможешь этого забыть!
Я подошла к нему и положила руку на спину. Мощный всхлип потряс тело Горана. Я обняла его и прижалась так крепко, как только могла.
— Умоляю, Саяна, прости меня, — сквозь слезы прошептал он, сжимая мои руки. — Клянусь тебе, любимая, подобное никогда не повторится! Ни при каких обстоятельствах! Умоляю, прости! На коленях тебя умоляю, прости!