Санкт-Петербург (Шаг в 300 лет в прошлое — 2)
Глава 1
Прошло какое-то недолгое время после его внезапного появления в первой четверти ХVIII века. Перелет в триста лет по времени получился просто, как хрен собачий. И если раньше Дмитрий думал, что он здесь только транзитом в случайном хронологическом рейде, то потом становилось все более явно, что это уже не на долго, а в принципе на всю жизнь и надо как-то пристраиваться.
Сначала была депрессия, хотелось повеситься и все на этом все закончить. Потом он убедил себя, что и в этом веке можно жить. Без Интернета, без рока и попсы. Так и как-то жилось и перемогалось. И, в общем-то, неплохо жилось, если сравнивать с львиной частью народа.
Как бы само собой получалось, что поручик лейб-гвардии Преображенского полка князь Дмитрий Хилков (звание он получил на рождество 1701 года от царя за успешную деятельность в совокупности) в гвардии, впрочем, и не в гвардии, все чаще занимался снабженческой работой, сохранением техники и одежды. Казенные деньги к его рукам не липли, практика коммерческой деятельности ХХI века оказалась очень востребована в XVIII.
И если его соратники больше опирались на обычные административные меры (ругань, угрозы, мордобитие), то Дмитрий в основном договаривался. И с большим эффектом, разумеется. Поэтому, если Петру нужно было срочно нечто осязаемое, материальное и, как всегда, быстро и качественно, то он посылал туда Дмитрия.
За несколько лет он окончательно слил два сознания — Саши и Дмитрия и теперь даже и не знал, кто он. Хотя, конечно, самосознание Саши все-таки преобладало, но и от Дмитрия новая личность получила очень многое. Два в одном — вкусное кофе!
Впрочем, когда летом 1702 года началось давно ожидаемое — окончательное вытеснение шведов из бассейна Невы, поручик лейб-гвардии Преображенского полка князь Хилков получил приказ от Петра I немедленно явиться в свой полк. Ибо русский гвардеец может заниматься многими поручениями своего монарха в мирное время, но все же главная его сфера — всегда война.
Когда-то очень давно, это были русские земли, владения Новгорода Великого. Хотя, воевали здесь не только новгородцы. В ХIII веке на реке Нева произошла сравнительно небольшая, но громкая стычка между ярлом Биргером, мечтавшим захватить невские просторы и князем Александром, получившего после этого сражения прозвище Невский. А его внук московский князь Юрий Данилович основал на Неве крепость Орешек.
Потом еще несколько веков русские успешно отбивали эти земли от врагов, пока в начале ХVII века, воспользовавшись слабостью России после страшной смуты, шведы все-таки захватили бассейн Невы, поставив там крепости Нотебург (на месте Орешка) и Ниеншанц и оставив им статус провинциальных земель. Типа, это не королевство Швеция, а всего лишь ее владения.
Теперь пришло время очевидной расплаты. За столетие властвования шведы считали эти земли уже исключительно своими, но мало ли что они у себя гордо считают. Это всегда была российская Прибалтика, шведы являлись грабителями, и они пришли бить им морду и возвращать свои земли!
И первой беспощадной жертвой стал враждебный Нотебург, попавший в плотную осаду с окончательным кровавым штурмом. У него у самого не было никаких шансов. Слишком мал был гарнизон крепости против всей русской армии. Зато, если на помощь Нотебургу выйдет хотя бы небольшая шведская армия, тогда ситуация сразу изменится вплоть до диаметрально противоположенной. Так что ничего еще не стало ясно. Всем, что русских, что шведов, кроме попаданца.
Преимуществом жителя из XXI века Дмитрия было то, что он хорошо знал, чем закончатся эти бои, не собирался пугаться и рвать волосы при виде врага. Нет, он всего лишь взглядом хозяина ощупывал окрестности, собираясь здесь остаться на всю жизнь. А в перспективе и лечь на кладбище, если на то пошло.
Может попросить здесь, в окрестностях Нотебурга, землицы? Петр вряд ли откажет, даже его возрадуется такому интересу. Хотя нет, до будущего Питера — столицы Русского царства, а потом и Российской империи, сравнительно далеко. По меркам ХVIII века, на лошаденке по ухабистым дорогам ехать долго будет, а грузы, то же продовольствие, крестьянам будет возить убыточно. И земель в окрестностях плодородных нет. Здесь и в ХХI веке, кроме автомобильных и железнодорожных дорог, ничего, в принципе, нет.
Он потряс головой, возвращаясь к текущей реальности. Нынешний царь Петр Алексеевич грозно входил в свою полководческую зрелость. Эффект Нарвы навсегда остался в прошлом, как и все ошибки и то бестолковое положение, которое было там.
Прежде чем осадить крепостцу Нотебург, монарх из осторожности побеспокоился о флангах. Этим он заработал восторженные, пусть и мысленные аплодисменты попаданца. Тот, разумеется, талантливым полководцем не был, зато знал будущее почти на «четверку», для него ведь это оказывалось сугубое прошлое.