Царь, проводив запыхавшуюся царицу до входа в грот, подходит к герольду с его свитой. Оркестр замирает, и хоровод, растекаясь по аллеям, распадается.
Герольд взмахивает жезлом, и трубачи подают соответствующий сигнал. Три женщины исчезают. Царь встречает у грота царицу, публика вереницей, прощаясь, уходит, и сад пустеет.
В просиявшем утреннем небе проступают скульптурные очертания античных богов и богинь.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
Санкт-Петербург. Белая ночь. Летний сад. Скульптурная группа «Амур и Психея».
На дороге у рощи берез проступают маски, вполне узнаваемые: Коломбина, Пьеро, Арлекин, Звездочет и Поэт. Оглядываются с удивлением и даже с испугом. Проносятся звуки музыки, весьма незатейливые, валторны и свирели, за березами на лугу девушки в сарафанах водят хоровод. Среди них выделяется высокого роста красавица, к которой подбегает красавец, одетый пастушком. Он показывает рукой на гостей за березами. « - Ваше высочество!» « - Что, Алексей?» «- Комедианты!»
Цесаревна Елизавета Петровна с видом барышни-крестьянки выходит из круга и бегом пускается за Алексеем Шубиным, ее пажом и прапорщиком Семеновского полка, который быстро прошел за березы, чтобы проследить, куда направились комедианты.
Цесаревна тянет к нему руки: «Постой!» Шубин оглядывается, продолжая идти, и, ударившись головой о ствол белоснежной березы, падает на землю. Цесаревна спотыкается и кубарем падает тоже.
Хоровод устремляется в сторону цесаревны, над которой склонился паж Алексей Шубин.
Шубин: «Ваше высочество! Вы не ушиблись?»
Цесаревна, открывая глаза и приподнимаясь: «Ушиблась! И очень. Как и ты о березу…», - закатываясь от смеха, снова падает на землю.
Шубин, смущенный, напоминает: «У нас гости!»