Рита испуганно попятилась, но Сфинкс строго прикрикнул:
— А ну, стой смирно! Будешь вертеться — придется заново начинать.
— Он сканирует твою ауру, чтобы сделать слепок, — пояснил Тео. — Это что-то вроде энергетической голограммы.
— Предупреждать надо, — отозвалась Рита, стараясь не сильно шевелить губами.
— Сфинксы — единственные, кто способен снимать отпечатки ауры, не прибегая к техническим средствам. — Тео повернулся к своему хвостатому другу. — Нам нужно курьерское удостоверение на имя… ну, допустим, Аделаиды Кузьминичны Грицацуевой.
— Чего? — поперхнулась Рита. — Это кто вообще?
— Теперь это ты, — Тео рассмеялся.
— Откуда ты вообще это имя откопал? — хмыкнул Сфинкс.
— Ниоткуда. Я придумал его на ходу.
— Ммм… может, я лучше буду какой-нибудь там Машей Ивановой? — предложила Рита с затаённой надеждой.
— Зачем? Я специально взял как можно более редкое сочетание. Так у тебя точно не будет тёзки-курьера… Да и вообще тёзки. Во всяком случае, реально существующей.
— Ждите, — Сфинкс развернулся и, неслышно ступая лапами, удалился.
Не удержавшись от любопытства, Рита взяла его наушники и, надев, еле удержалась от изумлённого возгласа. Песня, которую слушал Сфинкс, была ей хорошо знакома.
— Невероятно, — пробормотала Рита, стаскивая наушники. — Просто фантастика!
— Что? А, ты о музыке. Что ж тут невероятного? Здесь так или иначе находит своё отражение всё, созданное в вашем мире. А некоторые вещи при этом остаются неизменными. К тому же довольно многие люди искусства знают сюда дорогу. Не удивлюсь, если мой старый друг и стал прообразом для сфинкса из песни. А может, и идейным вдохновителем.
Рита задумчиво вздохнула.
— Почему здесь такое небо? — набравшись храбрости, спросила она.
— Какое — такое?
— Непонятное. Не разберёшь, день сейчас или ночь. Вроде бы облачно — и в то же время видно звёзды. Солнца нет — но при этом светло. У вас всегда так?
— Наше небо отражает наши представления о нём, — сказал Тео. — А эти представления — как и идеалы — у каждого свои. Кто-то просто желает мира и покоя, кто-то — счастья, восторга и полноцветной радуги на фоне берлинской лазури, кто-то грезит нескончаемыми звездопадами, кто-то мечтает о бурях, неистовых и прекрасных. Противоположные помыслы и чаяния перемешиваются в эгрегоре окружающего пространства и выплескиваются наружу, являя миру картинку-попурри. Я, например, люблю переливы северного сияния. Зелёный и сиреневый… Восхитительная смесь. Цвета-противоположности, которые должны порождать резкий диссонанс. Но, как ни странно, их сочетание весьма гармонично. Забавно, не так ли?
Рита задумалась над ответом, но тут подоспел Сфинкс.
— Прошу вас, мадмуазель, — на ладони девушке упала карточка с продетым в неё кожаным шнурком. Фальшивое удостоверение на вымышленное имя. — Мои поздравления. Теперь вы — сертифицированный курьер.
— Спасибо, — Рита повертела в руках новообретённую вещь. То ли заламинированный картон, то ли пластик, сложно сказать. Ни надписей, ни тем более фотографий не было — с обеих сторон прямоугольник оказалась девственно чистым.
Знать бы ещё, как этим пользоваться.
— Надень, — велел Тео. — И пока ты в инфрамире, не снимай ни под каким предлогом.
— Хорошо.
— Теперь, если тебя остановят и попросят предъявить документы, опасаться нечего.
— А если они узнают, что документ фальшивый? — полюбопытствовала Рита.
— Что? — взревел Сфинкс. — Уж не сомневаешься ли ты в моих способностях?
— Нет, просто…
— Да будет тебе известно, милая, что я не какой-нибудь дракон-шарлатан, а честный Сфинкс, — он горделиво приосанился, уставившись на Риту сверху вниз. — Любые кривотолки для меня предельно оскорбительны.
— Не волнуйся, никто ничего не заподозрит, — смеясь, успокоил её Тео. — Мой друг своё дело знает.
— Вот-вот! — поддакнул Сфинкс. — Я — профессионал.
Тео недвусмысленно хмыкнул.
— Ты, профессионал, я погляжу, совсем затворником стал: сидишь безвылазно в своей Академии, нигде не бываешь, ничего не знаешь. Новости, как я понимаю, тоже ни сном ни духом. Нельзя же так. Ты хоть общаешься с кем-нибудь кроме своих скульптур?