– Привес меня зовут Амелия! Есть там кто-нибудь?
Опять рисунок – Мария смотрит в окно, чуть-чуть отодвинув штору. Перед черной дверью маяка стоит маленькая девочка в легком платье. В отличие от других, на ней нет шлема, а на животе и на спине нет подушек.
Дети притихли. Они явно взволнованы.
Ян переворачивает страницу:
Мария увидела в окно, как Амелия поднимается по ступенькам.
– Привет! – опять крикнула девочка.
Она уже на пороге.
И тогда Мария, не успев ни о чем подумать, создала Зверя-Защитника. Подняла руку к окну; другой прикрыла глаза, и получился Зверь-Защитник.
Ян ждал вопросов: что это еще за Зверь-Защитник? Он и сам не знал. Но дети молча ждали продолжения. И он продолжил.
Мария могла создать Зверя-Защитника для кого угодно, только она никогда не знала заранее, что это будет за зверь. Так что, когда она вновь открыла глаза, увидела, что Амелию обнимает огромная желтая лягушка с длинными волосатыми ногами.
– Привес дружок! – гаркнула лягушка изо всех сил. – Не вчера это было! – схватила Амелию и в два прыжка унесла от двери маяка.
Мария выдохнула с облегчением и открыла дверь.
Из маяка доносились тяжелые шаги.
– Быстро сюда! – И она втащила Амелию в дом. Зверь-Защитник остался на пороге.
Ян перелистнул страницу, начал читать первое предложение:
И тут послышался страшный рев, и на пороге маяка появился Цилицилон Великий…
И остановился. Взгляд его упал на рисунок на правой странице. Этот рисунок четче и увереннее других. Цилицилон Великий.
Чудовище. Монстр. Огромный, волосатый. На толстой шее ожерелье из отрубленных человеческих рук. Он поднял руки – собирается броситься на Зверя-Защитника, а тот прижался к земле от страха, как сделала бы на его месте любая болотная лягушка.
Дети ждут продолжения. А что потом?
Ян не знает, что сказать.
– А потом… – Он пытается быстро придумать какой-нибудь спокойный конец. – Потом Мария со своей новой подругой Амелией отводят детей на корабль, и они отплывают в целости и сохранности. – Он торжественно захлопывает книгу. – Вот и сказке конец.
– Неправда! – Это Жозефин. – Сказка не так кончается! Монстр сожрал…
– Сегодня сказка кончается так. А теперь – всем есть фрукты!
Дети неохотно поднимаются с подушек. Все, кроме Жозефин. Жозефин недовольна. Ян крепко сжимает под мышкой «Зверомастера» и, улучив момент, когда дети заняты персиками и сливами, прячет книгу в сумку.
Он хочет дочитать ее сам. Это не кража – взял почитать, потом вернет.
Вечером он перелистывает «Зверомастера» и открывает Google. Какой и предполагал, таминал и цилицилон – психотропные препараты. Антидепрессанты.
Мария Бланкер… Откуда ему знакомо это имя? Где он его слышал?
Ян достал диск Алис Рами – первый и единственный ее альбом. «Рами и Август». Внимательно прочитал текст на футляре. Все правильно, память его не подвела. Имена музыкантов, продюсеров… а в последнем ряду:
СПАСИБО МОЕЙ БАБУШКЕ КАРИН БЛАНКЕР
Надо читать и перечитывать эту книгу, «Зверомастер», пока не выучит ее наизусть.
А может быть, не только читать? Он положил книгу на кухонный стол, покосился на стаканчике карандашами, взял самый мягкий «Фабер Касгелл» и начал подправлять еле заметные, прямо-таки паутинные линии на рисунках. Рисунки постепенно становились все четче, тени – глубже, появились новые детали… ему доставляет огромное удовольствие эта работа. Кое-где нужна тушь. Лица он не тронул – лица остаются такими же нечеткими и размытыми.
Работа заняла весь вечер. Когда тушь высохла, он не удержался от соблазна и достал акварель и кисточки. Небо стало светло-голубым, море – тоже голубым, но потемнее. Мария осталась в белом платье, а Зверь-Защитник, огромная лягушка, стал бледно-желтым, как и сказано в тексте. Господин Цилицилон остался серо-черным.
Он работал до полуночи. Двенадцать рисунков. Он довольно потянулся, пошевелил затекшими пальцами. Хорошая работа. «Зверомастер» стал похож на настоящую книжку с картинками.
Теперь он совершенно уверен. Не кто иной, как Алис Рами, намечтала эту странную историю о Марии и Цилицилоне Великом. Там, за бетонной стеной. Может, ей и не понравится, что он сделал с ее книжкой, но у него такое чувство, что он ей помог. Она обрадуется, увидев его работу.
Убежище почти оборудовано, осталось кое-что подготовить.
К середине октября Ян проработал в детском саду уже почти четыре месяца, перезнакомился со всеми – и в «Рыси», и в «Буром медведе». Все женщины. Одна из них, Сигрид Янссон, была замечательным воспитателем – веселая, добрая, естественная, щедрая на выдумки, но слишком уж увлекающаяся и непоседливая. Когда Ян останавливался поговорить, она с удовольствием с ним болтала, даже не поглядывая в сторону играющих детей.
На недельной планерке, когда были утрясены все вопросы с рабочей схемой и меню, Ян поднял руку и предложил прогулку в лес – совместную, чтобы приняли участие дети и из «Рыси», и из «Бурого медведя». И предложил дату: в следующую среду. Он знал, что в этот день будут работать и он, и Сигрид. Он посмотрел на нее:
– Справимся, Сигрид? Ты и я… возьмем с собой бутерброды и выведем детишек в лес на пару часов?
– Конечно. – Она радостно улыбнулась. – Замечательно!
Ян прекрасно знал, что она согласится. И заведующая детсадом Нина ничего не имела против.
– Только проследите, чтобы дети оделись как следует, – кивнула она и сделала пометку в рабочей схеме: прогулка в лес.
И Ян улыбнулся. Бункер прибран и обставлен – все готово, не хватает только провианта.
Однако на следующий день он увидел маму Вильяма – она пришла забрать сына из садика. В нем что-то шевельнулось. Она на него не смотрела, но вид у нее был усталый, даже загнанный. Проблемы на работе?
Усталость, казалось, добавила ей человечности, и Ян в первый раз засомневался. Вся его затея переставала быть игрой.
Конечно, он рисковал своей работой в «Рыси»… но, с другой стороны, так ли это много? Заместительство все равно через пару месяцев кончится.
Хуже было другое. Он мог травмировать маленького мальчика. Ян размышлял об этом все оставшиеся дни, пока заканчивал последние приготовления: открыл железную дверь в бункере и решетку в ущелье, приклеил красные стрелки, как на соревнованиях по ориентированию.
Бункер должен быть как номер в гостинице: чистый, обжитой, с едой, напитками и игрушками. И конфетами, конечно.
13
– Ян! Ян! – кричат дети. Голоса веселые.
Яну очень нравятся детишки в «Полянке», и они тоже к нему привязались. Все замечательно.
Первая вечерняя смена начинается в час дня и заканчивается в десять вечера. Можно считать – генеральная репетиция перед ночным дежурством, когда он останется один стремя детьми, которые сейчас живут в «Полянке» постоянно: Лео, Матильда и Мира.
Когда Ян пришел, Андреас гулял с детьми во дворе. На улице шесть градусов, и Андреас повязал толстый шерстяной шарф.
– Привет, Ян!
Руки в карманах джинсов. Крепкий и надежный, как скала под осенним ветром.
– Все спокойно?
– Спокойней некуда. Гуляем, как видишь.
Они дают детям поиграть еще с четверть часа и уводят их в тепло – по распорядку дня время ланча. Ланч доставляют в коробках с больничной кухни в Санкта-Патриции.
Андреасу можно идти домой, но он не торопится. Наверное, по просьбе Марии-Луизы – присмотреть за новичком, как тот справляется.
Наконец Андреас прощается и уходит. Солнце уже начинает клониться к горизонту… дни с каждым днем короче и короче. Ян остается один. Теперь он, и только он, отвечает за «Полянку».