Эдвард вздохнул, переводя полный боли взгляд на меня. Я обратила внимания на то, что его красивые глаза снова посветлели, приобретя оттенок темной охры. Я наблюдала за этими переменами с жадным любопытством.
- А потом был фургон, - прошептал он. - И тебя чуть не убило на моих глазах.
От воспоминаний о том случае волосы на моей голове зашевелились.
- И тогда я понял, что не могу уйти. Ты нуждалась в защитнике. Это было глупо, считать себя твоим защитником, но я просто не мог уехать. Все время откладывал, раз за разом, день за днем. Обманывал себя, что просто присмотрю, некоторое время. У меня была паника от одной только мысли, что ты умрешь, пока меня не будет рядом… и тогда я больше никогда тебя не увижу… Я не мог уйти. Тешил себя иллюзией, что сделаю это позже…
Он бегло взглянул на меня и быстро отвел глаза, будто чувствовал вину за свое признание. Но на меня его рассказ произвел противоположное впечатление: сердце забилось с надеждой, что я была ему нужна. Грудь наполнилась теплом и благодарностью, и счастьем. В этот момент мне было абсолютно не важно, сколько ему лет – точнее, на сколько лет он выглядит. Наверное, я в самом деле сумасшедшая. Но я раньше ни к кому не испытывала подобных чувств! Это произошло со мной впервые, и я просто не знала, как сопротивляться притяжению. Да и стоило ли?
- А потом был Порт-Анджелес, - вздохнул Эдвард и нахмурился. Я нахмурилась тоже, четко помня все подробности того дня, словно ужас и стресс намертво впечатали воспоминания в мой мозг.
- Что с ними стало? – прошептала я, мое сердце внезапно съежилось, когда я вспомнила те ужасные крики боли рядом с собой… Так это была не собака там… о, мой Бог… Я смотрела на Эдварда во все глаза, просто не веря в то… что там тоже был он.
Эдвард опустил голову, его челюсти сжались. Его лицо так сильно исказилось от ярости, что я вздрогнула – впервые я увидела, что он может быть не только милым, но и пугающим. Но это быстро прошло.
- Я не мог позволить им разгуливать на свободе и нападать на кого-либо еще, - пробормотал он с глубоким чувством стыда в голосе. – Прости, Белла… Я вовсе не ангел, которым ты меня почему-то считаешь.
- Что ты с ними сделал? – потрясенно прошептала я, хотя уже поняла, каков будет ответ. Я сглотнула, когда он поднял на меня полные боли глаза.
- Я знал, что поступаю неправильно, - сказал он, сознаваясь в своем преступлении. – Я должен был дождаться отца и решить все мирным путем. Но, Белла… в тот момент я просто не мог остановить себя. Если бы ты только знала, о чем они думали… если бы знала, что они собирались сделать с тобой! – он зарычал, и его глаза снова потемнели. Я сжала его руку, чтобы он немножко пришел в себя. Он был пугающим в этот момент… но не настолько, чтобы я стала осуждать его за содеянное и бояться теперь… Нет, далеко не настолько.
- И что было дальше? – поощрила я его продолжать рассказ, решив, что меня не должно это расстраивать. В конце концов, Эдвард избавил город от жестоких преступников. Неизвестно, сколько девушек еще бы пострадали, если бы не он… Это жестокий… но благородный поступок. И ничто не заставит меня считать иначе. Он – мой ангел. Но даже ангел способен совершать ошибки, каким бы идеальным не казался.
Гнев в его глазах утих, он печально улыбнулся.
- Я решил и дальше оберегать тебя. Подумал, если не стану вмешиваться открыто, ты сможешь прожить полноценную жизнь, человеческую. Я был уверен, что смогу удерживаться на расстоянии, и до сих пор мне ведь это удавалось…
Его взгляд отразил досаду и разочарование, и он прошептал:
- Если бы так не стремилась рисковать собой, если бы ты была как… как все! – он вздохнул тяжело. – Тогда, Белла, моя затея вполне бы удалась.
- Прости, что не оправдала твоих ожиданий, - с долей сарказма усмехнулась я, и Эдвард криво улыбнулся.
Я медленно подняла руку, чтобы коснуться его идеального лица. Его глаза сразу же закрылись, и он медленно выдохнул.
- Как же это приятно – чувствовать тебя… так близко, - прошептал он, и я улыбнулась. У меня было странное умиротворенно-обессиленное состояние. Голова немного кружилась. Наверное, от лекарств.
- Скажи мне, почему… - мое сердце неожиданно замерло в ожидании ответа. – Почему для тебя это было так важно… помогать мне? Я не понимаю…
- Я… - Эдвард выглядел растерянным, когда открыл глаза. Они снова были светлыми, и он придвинулся поближе. Его лицо прямо напротив моего, сладкое дыхание коснулось моих губ. Его пальцы осторожно дотронулись до моей скулы, и я почувствовала себя самой счастливой в тот же миг. – Я не знаю, смогу ли объяснить…
- Попробуй… - попросила я, и больше мне не было страшно. Внезапно я осознала, каков будет ответ, и надежда наполнила мое сердце теплом до самых краев. Я ничего не могла с собой поделать – не могла удержать глупую улыбку, застывшую на моих губах.
- Сначала я думал, что это просто древний инстинкт защищать более слабого… - начал Эдвард, медленно подбирая слова. - Я не понимал причин. Я думал, что мой интерес иссякнет, как только я разгадаю твою тайну, узнав тебя получше. Но выходило все наоборот. Чем больше узнавал, тем больше вопросов появлялось. Меня интересовало все – каждая деталь твоей жизни! Какие книги ты читаешь, какую музыку слушаешь. Каких людей выбираешь в друзья и почему. Ты оказалась такой… хорошей… Я просто не мог… не мог оторваться от тебя.
- Ты следил за мной, - прошептала я, сжимая его ладонь. Это было пугающе… но в то же время неожиданно волнительно.
- Да, - он опустил голову, - прости…
- Все в порядке, - ободрила я, чтобы он не мучил себя напрасно. – Продолжай…
Эдвард вздохнул, на его лице появилась боль.
- А потом я начал… злиться, - выдавил он с сомнением.
- Злиться?
- Да, - Эдвард виновато поморщился, не глядя на меня. – Ты была популярной. Ты нравилась… мальчикам.
Эдвард сказал это так, словно я была кинозвездой с тысячами фанатов под окнами моего дома. Но мои воспоминания не включали в себя бешеного успеха среди парней. Два неудачных опыта отношений – все, что я вынесла из школьных лет. Разве это можно назвать «популярностью»?