Тяжело дыша, он смотрел на меня, а я все еще пыталась осознать ту глубину отчаяния и боли, которую он испытывал. Теперь стало намного понятнее его противоречие – желание и боль, страсть и страх одновременно. Он любил меня все эти годы. Но не хотел забирать мою душу. В этом и состояло его главное мучение. И я могла легко исправить все. Убедить его напрасно не терзаться.
- Ну что ж, - осторожно сказала я, глядя в золотистые, пылающие отчаянием, глаза, - ты сделал правильный выбор, Эдвард. Спасибо тебе, что снова меня спас.
Я действительно не хотела умирать. И я не чувствовала той тяжести выбора, которую испытывал Эдвард. Одно я знала твердо: я хотела иметь шанс растить свою дочь. А человечность не имела для меня такого значения, как для него. Может, со временем, когда я во всем разберусь, я смогу понять его страхи. Но сейчас я чувствовала себя почти счастливой: от того, что жива, от того, что у меня есть будущее, и от того, сколько приятного тепла принесли признания Эдварда в мое сердце. Оно могло бы сейчас биться… быстро.
- Все в порядке, - шепнула я и попыталась улыбнуться, потому что Эдвард продолжал смотреть на меня недоверчиво и с болью. – Я не жалею, Эдвард.
Он выдохнул, прикрывая глаза, и выглядел так, будто с его плеч упал огромный груз.
- Белла, - прошептал он, придвигаясь ближе и поднося мою ладонь к своим губам. – Спасибо тебе.
- За что? – изумленно выдохнула я, и тысячи мурашек разбежались по телу от прикосновения его теплых губ к моей коже.
- За то, что прощаешь меня, - пробормотал он, крепко меня обнимая в отчаянном порыве – я едва могла вдохнуть.
Я осторожно погладила его по волосам; его лицо оказалось прижатым к моей груди, к небьющемуся теперь сердцу.
- Я вовсе не обижена на тебя, - ласково сказала я, а затем кое-что вспомнила. – Ну, разве что за то, что ты тянул целых четырнадцать лет, - проворчала я, на что Эдвард еще крепче меня к себе прижал и задышал тяжело и мучительно.
- Я думал, так будет лучше, - потерянным голосом сообщил он, и мне показалось, что он сейчас зарыдает. Мне вовсе не хотелось, чтобы ему было больно, и чтобы он винил себя еще и за это.
- Спасибо за попытку, - искренне поблагодарила я. Если бы я была нормальной, наверное, было бы все так, как он и запланировал: я бы влюбилась, вышла замуж и родила детей. Прожила человеческую жизнь, как и должна была. Как все. Только что-то я сомневалась, что испытала бы такие сильные чувства, как к Эдварду. Да и сама принадлежность к другому миру дарила мне удивительное ощущение особенности – то, о чем я всегда и мечтала в погоне за адреналином. Быть чем-то большим, чем скучная библиотекарша из Сиэтла. Быть сильной. Быть не такой, как все.
И внезапно я в полной мере осознала, что именно сейчас я чувствую себя на своем месте, а не тогда, когда жила среди людей. Сейчас мне было вполне комфортно. Мне не терпелось вернуться и увидеть дочь. Мне было интересно все, что связано с моей новой сущностью. И кажется, мне больше никогда теперь не будет скучно. Разве не этого я всегда желала? Разве не этого мне всегда так катастрофически не хватало, когда я была человеком?
Эдвард выпустил меня из объятий, и его взгляд стал гораздо спокойнее. Он просто смотрел на меня, а я задумчиво смотрела мимо него… улыбаясь.
- О чем ты думаешь? – прошептал он, не отпуская мою ладонь. – Это так мучительно – не знать этого.
- А что, обычно ты знаешь? – я склонила голову набок и нахмурилась, и все предыдущие намеки Эдварда вдруг выстроились в ряд.
«Ему повезло, что он остался жив. С его-то мыслями», - сказал он про Стенли.
«Ты и мысли его знаешь?»
«А что, если так?»
«Ты слышишь ее мысли?» - спросила я, когда он отвечал нашей дочери вслух.
«Эм… да», - ответил он со странным выражением лица, а затем услышал то, о чем она думает, когда она была на моих руках, а не на его.
И затем эти его переглядывания с семьей. Разговор с Элис, который я не поняла, но который был явно ясен им двоим… как будто он слышал ее мысли. Я тогда была в растерянном состоянии, но не настолько, чтобы не заметить…
- Ты читаешь мысли! – воскликнула я громче, чем собиралась, мои глаза расширились.
Эдвард широко заулыбался – так восхищенно глядя на меня, что я чуть не поперхнулась.
- И почему меня не удивляет, что ты догадалась сама? – сказал он, буквально светясь изнутри и глядя на меня… с гордостью.
- О… - выдохнула я, пораженная, что это правда. Мое любопытство вспыхнуло так сильно, как никогда прежде. Я смотрела на Эдварда так, будто увидела его впервые – наверное, с не меньшим восхищением, чем он на меня. Чего еще я не знаю?
- Не бойся, - пробормотал он, неправильно истолковав мой шок. – Твоих мыслей я не слышу.
- Почему? – от любопытства даже мой рот наполнился слюной. Я сжала его руки. Да, мне точно теперь никогда не будет скучно… если, конечно, Эдвард всегда будет рядом. А он будет? А я позволю ему это? Это вообще допустимо? Я вытряхнула навязчивые мысли из своей головы – сейчас вокруг не было никого, и меня не смущала наша разница в возрасте. Хотя, несомненно, она меня по-прежнему смущала. Она строила приличную стену между нами… в моей голове.
- Я не знаю, - покачал Эдвард головой. – Если бы я знал – давно бы разгадал твою загадку и прочитал их.
Его глаза прищурились, и он смотрел очень внимательно, а потом, сдавшись, снова покачал своей головой.
- Ты расскажешь мне подробнее? – прошептала я, заинтригованная и заинтересованная сверх всякой меры.
- Конечно, - он сжал мои ладони. – Если ты позволишь мне, теперь я расскажу тебе все.
Мое настроение сразу поползло вниз. Оставалась еще прорва проблем, которые нужно решить.