— Я думала, что ты в больнице, — пролепетала она. — А как, как ты меня нашла?
— Я знала о том, что ты переселилась в этот мотель еще до того, как состоялся этот суд надо мной.
Несмотря на то, что под дулом пистолета разговаривать вообще очень трудно, Джина стала понемногу приходить в себя. Во всяком случае, она поняла, что Сантану нужно отвлечь разговорами, а уж там, по ходу действия, решать, что предпринять.
— Похоже, ты торопилась сюда, — сказала Джина. — Наверное, ты хотела повидать меня.
Револьвер в руке Сантаны недвусмысленно говорил о том, что желание увидеть Джину у Сантаны было весьма сильным, если не сказать, горячим.
— Да, — сказала она, — я пришла к тебе, Джина, чтобы заплатить кое-какие старые долги.
Джине все-таки нельзя было отказать в самообладании. Под дулом направленного на нее револьвера она еще пыталась перевести этот разговор в шутку.
— Послушай, если ты считаешь, что должна мне что-нибудь, то забудь об этом. Я прощаю тебя, — с невинной улыбкой проговорила она. — Думаю, не стоит обращать внимание на такие мелочи.
— Нет. Не пытайся отделаться от меня пустой болтовней. Я все знаю о наркотиках.
— О каких наркотиках? Я не знаю, о чем ты говоришь, Сантана.
Поскольку разговор по-прежнему проходил на пороге, Джина надеялась, что кто-нибудь из постояльцев мотеля заметит женщину с револьвером и поднимет тревогу. Однако надежды не оправдались. Сантана с ненавистью ткнула стволом пистолета в грудь Джины, и та вынуждена была отступить на несколько шагов назад.
— Иди, — нервно сказала Сантана, — поговорим у тебя в номере.
— Так ты говоришь, что ничего не знаешь о наркотиках. Зато о них все знаю я. Я знаю, что ты подсовывала мне эти таблетки. Я знаю, что ты подменяла мои пилюли от аллергии наркотиками. Еще я знаю, что это ты подсунула наркотики в мой дом.
Пятясь назад, Джина зацепилась каблуком туфли за краешек стула и едва не упала на пол. Сантана тут же мстительно воскликнула:
— Ага, значит, ты понимаешь, о чем я говорю. Джина растерянно пробормотала:
— С чего ты взяла? Когда на тебя направлено дуло револьвера, можно не только упасть, но и на коленях ползать, а о наркотиках я ничего не знаю. Мне кажется, что ты пришла не по адресу.
Захлопнув за собой дверь, Сантана привалилась к дверному косяку и несколько мгновений тяжело дышала, словно набираясь сил. Она очень плохо выглядела — огромные синие мешки под глазами, посеревшая кожа, покрытый крупными каплями пота лоб говорили о том, что она сейчас находится в состоянии тяжелого физического напряжения.
— Сантана, что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь? — участливо спросила Джина, сделав шаг ей навстречу.
— Отойди. Если ты приблизишься ко мне хоть на шаг, я выстрелю.
— Ладно, ладно, только успокойся, не надо так нервничать.
— Скажи, а твой револьвер заряжен?
— Заряжен! — взвизгнула Сантана. — Я собираюсь воспользоваться этим! К тому же, я знаю о том, что между тобой и Кейтом Тиммонсом существуют любовные отношения. Я видела, как он выходил от тебя. Это настоящий роман, в отличие от того вздора, который ты несла в суде.
— Сантана, не понимаю, откуда ты взяла эту бредовую идею? Никакие мы с Тиммонсом не любовники. Просто, Кейт приезжал ко мне по очень важному служебному делу.
— Интересно, какое же это дело? Наверное, вы обсуждали планы дальнейшей расправы со мной. Сначала ложные показания в суде, потом наркотики. Что вы придумали на этот раз? Ну, почему ты молчишь? Отвечай.
Она снова направила на Джину пистолет. Та, помимо своей воли, вынуждена была отвечать.
— Да нет же, нет, это касалось совсем другого дела. Просто… Просто закончены не все дела, связанные с несколькими случаями отравления моим печеньем. И я… Я должна была… — она запнулась и умолкла.
— Перестань врать, Джина. Перестань! — крикнула она. — Какие дела могут быть в семь часов утра? Ты хоть когда-нибудь говоришь правду?