— Как это какой прок? Я ведь жива. Неужели тебе этого мало?
— Но надолго ли? Я думаю, что ты совершила очень крупную ошибку, заявившись сюда.
— А что в этом такого?
Он с таким сожалением посмотрел на нее, что Джина поневоле начала оправдываться:
— А что мне было делать? Куда я еще могла отправиться? В гости к Крузу или в полицейский участок?
— О, Бог мой, неужели ты не понимаешь, что наверняка притащила ее на хвосте сюда? Может быть она уже в нескольких метрах от моей квартиры.
— Но я не знала, куда мне деваться, я была страшно
напугана. Эта сумасшедшая пыталась меня убить. Что мне оставалось делать? — запричитала она. Тиммонс резко взмахнул руками и рявкнул:
— Да заткнись же ты наконец!
— Помолчи, — уже более спокойно сказал Тиммонс. — Послушай, что я скажу. Сантана, наверняка догадалась о том, что это ты подсовывала ей наркотики. К тому же она уверена, что я с тобой заодно. В общем для этого не требуется обладать каким-либо особым даром или неслыханной проницательностью. Так что я, скорее всего, тоже в ее черном списке. Теперь ты поняла, почему я так недоволен твоим появлением у меня?
— Ну и что? Можно подумать, что Сантана не знает твоего домашнего адреса.
— Ну так вот теперь у нее есть возможность застукать нас обоих, — возбужденно воскликнул он. Не думай, что тебе удалось навсегда от нее избавиться. Она наверняка сейчас где-то рядом.
— Утро сегодняшнего дня было самым прекрасным в моей жизни. Я думала, что таким же будет и день. А теперь все это превратилось в ужасный кошмар, — тоскливо протянула она.
Упоминание о прекрасно начинавшемся утре немного подняло настроение окружному прокурору. Ожидая услышать лестные отзывы о своих мужских подвигах прошлой ночью, он въедливо спросил:
— И что ж такого прекрасного было этим утром? Уж не то ли, что ты проснулась со мной в одной постели?
— Кейт перестань. Во-первых, в городе появилась Келли. Она пришла в себя. Во всяком случае в такой степени, чтобы предстать перед судом.
— И что же? — скептически спросил он. Джина оживилась:
— Именно этого я так долго ждала! — с энтузиазмом воскликнула она. — Мне необходимо лишь еще один раз встретиться с СиСи Кэпвеллом, чтобы получить все, чего я хочу. Все, что по праву принадлежит мне. Я снова буду жить в этом огромном доме. У меня будут слуги. Представляешь, огромное количество слуг. Я буду делать все, что захочу. Я стану владелицей яхты, вертолета. Я буду ездить за покупками в самые дорогие магазины на роллс-ройсе. Горничная будет по утрам убирать мою постель. Нет-нет, — торопливо воскликнула она. — Не так. Горничная будет приносить мне прямо в постель горячий кофе и французские булочки. О, как я обожаю французские булочки! Я стану обладательницей огромного состояния. Со мной будет мой сын Брэндон. А еще, — она распалялась все сильнее и сильнее. Очевидно, картины воображаемого будущего туманили ей голову и будили фантазию. — Я стану обладательницей пятидесяти кредитных карточек. Заметь, Кейт, золотых кредитных карточек. И на каждой будет указано мое имя. А еще, — она горделиво подняла голову и выпятила грудь. — У меня будет муж по имени СиСи Кэпвелл.
Окружной прокурор выслушал этот горячий монолог, с плохо скрываемой иронией.
— Надеюсь, ты перечислила это все не в порядке понижения значимости? — хмыкнув, заметил он.
— Все это имеет значение только в одном случае, — надув губы, сказала она.
— В каком же? — полюбопытствовал Тиммонс.
— В каком, каком, — раздраженно бросила Джина. — Мне сейчас нужно остаться в живых, а уж потом думать обо всем остальном.
— А это весьма проблематично до тех пор, пока Сантана разгуливает на свободе.