— Так вот, — продолжил он, — и Сантану я воспринимаю сейчас точно так же. Это ужасно. У меня такое ощущение, что я безучастно взирал на то, как она гибнет… Я виноват…
— Я понимаю, — сдавленным голосом сказала она. — Я все понимаю.
Круз потрясенно мотнул головой и, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, произнес:
— Она хотела, чтобы все закончилось. Она хотела погибнуть… Она устроила все это только для того, чтобы ее убили… Как я мог спокойно смотреть на все это?
— А где сейчас Сантана?
— В полицейском участке. Она арестована. Я пытался увидеться с ней, хотел поговорить, но она не хочет… Она уже ничего не хочет…
— Я тоже очень хочу помочь.
— Мы оба хотим помочь…
— Слава богу, что хоть с тобой все хорошо. Я очень боялся.
— Пойду-ка я узнаю, что там происходит. Здесь не слишком-то интересно сидеть в неведении.
Он вышел из кабинета, оставив Джину в одиночестве. Как только Тиммонс исчез за дверью, она, забыв о раненой ноге, тут же вскочила с кресла и, опираясь руками на подлокотник, пробралась к столу.
— Что это ты там делаешь, Джина? — саркастически воскликнул он.
Она сделала вид, что не имеет никакого отношения к собственным рукам. С непринужденной улыбкой она спросила:
— Ну, что — Сантану уже задержали?
— Ты не поверишь — на площадке неожиданно появился Мейсон Кэпвелл и уговорил ее отдать ему оружие. Она сейчас в полицейском участке.
— А если она сбежит и оттуда? Когда ее перевезут в тюрьму?
— Какая ты нетерпеливая, Джина! Задержание — процесс довольно долгий и кропотливый, требующий тщательного оформления. Нужно внести в протокол разнообразные подробности. Ты можешь не волноваться — ее больше не выпустят. Тебе сейчас самое время отправляться за шампанским — праздновать победу.
— Сначала я хочу убедиться в том, что все идет так, как надо, по плану. Я же не усну до тех пор, пока не узнаю, что ее посадили в тюрьму, а не отпустили в последний момент.
— Твоя заинтересованность в деле Сантаны меня просто потрясает!
— Много ты в этом понимаешь, Кейт! Это ведь ты ее довел!
Тиммонс с такой злобой замахнулся на нее кулаком, что Джина испуганно отшатнулась.
— Ты что, Кейт, с ума сошел? Он смерил ее злобным взглядом.
— Что за базарные у тебя привычки? Зачем ты кричишь об этом на всю Санта-Барбару?
Вспомнив о том, что он не закрыл за собой дверь, окружной прокурор быстро исправил ошибку. Перед этим, однако, он осторожно выглянул в коридор, чтобы убедиться в том, что слова Джины никто не услышал.
— Надо же было тебе напомнить, отчего она пошла вразнос.
— Это было неизбежно. Сантана была обречена на этот срыв.
— А ты ее подтолкнул!
— Джина, — с плохо скрытым раздражением сказал он, — если уж на то пошло, то наркотики ей подсовывала ты, а не я. Ее не надо было толкать. Достаточно было легкого дуновения ветерка.
— Какой же ты трус, Кейт! Сначала наделал дел, наобещал Сантане золотые горы, а потом, когда судьба повернулась к тебе задницей, бросил ее и теперь все хочешь свалить на меня!