— Почему?
— Если бы я только знал, как им воспользоваться, — тяжело вздохнул Дэвид.
— А может, начнем все сначала? Будем работать, — предложила Шейла, — забудем про нашу мечту. Пройдет год, два, мы сможем собрать деньги и построим свой дом на другом участке, в новом месте, и он будет лучше, чем прежний.
— Нет, Шейла, я уже вижу этот дом в мечтах. И, по–моему, ты видишь его тоже. Я уже живу в нем, в своей душе, — сказал Дэвид, — и ничто не может изменить моего решения.
— Но ведь это только мечты, — сказала Шейла, — ты можешь продолжать мечтать, но жизнь продолжается, и мы должны посмотреть правде в глаза. Ведь я неплохо умею торговать недвижимостью…
— Ты же знаешь, Шейла, сейчас депрессия и твое занятие больших прибылей не принесет.
— Она когда‑нибудь кончится, — вздохнула Шейла, — и у тебя тоже будет много заказов, у нас появятся деньги, и все будет хорошо. Давай забудем с тобой про нашу неуклюжую попытку вмиг разбогатеть.
— Я так быстро не сдаюсь, — вдруг сказал Дэвид, — во всем нужно идти до конца.
— Но мы же на нуле, по–моему, это и есть конец, самое время остановиться. Я даже не представляю, Дэвид, что ты еще можешь поставить на кон.
— Я тоже пока не представляю, — грустно пошутил Дэвид. — Возможно, у нас с тобой что‑нибудь и есть, но мы об этом пока еще не догадываемся.
— У меня есть ты, — задумчиво произнесла Шейла, — а у тебя есть я. По–моему, этого достаточно для счастья.
— Без денег счастья не бывает, — твердо произнес Дэвид, и Шейла изумилась его тону и перемене, произошедшей с ним.
— Но ведь мы говорили друг другу, что будем любить даже без денег.
— Любить‑то будем, но счастье мы потеряем.
Мужчина и женщина некоторое время стояли молча. Можно было, конечно, продолжать разговор, упрекать друг друга, но это ничего бы не изменило в их жизни, и они прекрасно это понимали.
— Но я не могу уйти просто так, как побитая собака, — сказал Дэвид, — давай немного побудем тут, может хоть кто‑нибудь выиграет, и мы порадуемся чужой удаче.
— Ну, что ж, — сказала Шейла, — спешить нам некуда, все равно мы уедем только завтра, номер оплачен…
— Да–да, — поддержал ее Дэвид, — давай отвлечемся от грустных мыслей, последим за игрой. Только не плачь, Шейла, — он обнял жену за плечи, а она мелко вздрагивала и прикрывала глаза рукой, чтобы скрыть свои слезы. — Только не плачь.
— Хорошо, я не буду, — она вытерла слезы и грустно улыбнулась.
В одном из углов зала было очень оживленно. Оттуда слышались возгласы, восклицания, и Шейла с Дэвидом направились туда.
— Наверное, там играют по–крупному, — предположил Дэвид.
— Посмотрим.
Они, взявшись за руки, пробились сквозь толпу зевак и остановились за спинами игроков.
За покерным столом сидело четверо. По одежде и повадкам было видно, что это заядлые игроки, к тому же очень богатые. Перед каждым в прозрачных пластиковых ящиках лежала гора золотых жетонов.
— Делайте ваши ставки, господа, — предлагал крупье, и игроки молча переглядывались, как бы оценивая, кто из них сколько сможет поставить, на сколько решится разориться, если игра не пойдет.
Ставки в этой игре были нешуточные — никто не играл меньше, чем пятьюдесятью тысячами. Игрок, сидевший спиной к Шейле, внезапно обернулся, и она инстинктивно отпрянула и прижалась к мужу: это был тот самый блондин, предлагавший ей платье в магазине.
Он приветливо улыбнулся и подмигнул женщине, как старый знакомый.
Дэвид, казалось, этого не заметил. Он всецело был поглощен созерцанием сверкающих жетонов.
— Господа, ставки сделаны! — торжественно объявил крупье и принялся медленно метать карты.
То, как игроки брали карты и как себя вели, показывало, кто есть кто.
Один, немолодой, прижал карты к столу, и медленно загибая край, пытался увидеть свою комбинацию.
Его противник слева вел себя иначе: он быстро поднял карту, тут же положил ее на стол и накрыл ладонью, глядя на лица игроков.
А крупье так же невозмутимо и так же спокойно, как будто исполнял какой‑то очень торжественный религиозный ритуал, сдавал карты. Плотные глянцевые листы медленно ложились на зеленое сукно. Казалось, они сами соскальзывают с меланхоличных пальцев крупье.
Знакомый Шейлы посмотрел свои карты, вновь обернулся к женщине, подмигнул ей, показал свою комбинацию и только потом положил их на стол и прикрыл ладонями.
Некоторое время игроки размышляли.
Наконец, сидевший напротив знакомого Шейлы шатен, взял две карты и осторожно положил их на середину стола. Крупье сдал ему еще две карты, и тот, подрагивающими пальцами, приподнял их. Его лицо не отразило ровно никаких чувств. Он быстро сложил свой веер из трех карт и накрыл им две уже лежащие на столе.