А Шейла, уже не обращая внимания на слова мужа, примеряла платье перед большим зеркалом. Она пыталась заглянуть себе за спину, чтобы увидеть огромный вырез.
— По–моему, оно не очень скромное, — заметил Дэвид.
— А, по–моему, замечательное платье.
— Ну, что ж, может тогда мы сразу и переселимся в замечательный номер?
— С удовольствием.
Шейла, не снимая платья, принялась паковать сумку. Сборы заняли не более пяти минут. На лифте они поднялись на два этажа выше и очутились перед огромной двойной дверью.
— Неужели, мы будем здесь жить? — невольно высказал свое восхищение Дэвид.
— А почему бы и нет?
Шейла, облаченная в черное вечернее платье, чувствовала себя куда увереннее, чем ее муж.
— По–моему, самое подходящее для нас с тобой место. Ну, открывай же скорее, Дэвид!
Но мистер Лоран от волнения не мог попасть ключом в скважину.
Наконец, замок щелкнул, и огромная дверь распахнулась. Но впереди было темно.
ГЛАВА 7
Окно во всю стену. Неразрешимый тупик. Вечеринка переносится. Жуткое подобие улыбки на лице Боба Саймака. Жареная утка, баранья ножка и разговор о любви.
Едва слышно щелкнул выключатель, и огромный зал залил ровный свет. Дэвид и Шейла замерли на пороге номера.
— Боже, как восхитительно! — не в силах скрыть, изумление, воскликнула Шейла.
— Да, он себе может позволить такое, — отпарировал Дэвид.
Они переступили порог номера, предоставленного им Самуэлем Лагранжем.
— Это действительно восхитительно, — оглядываясь по сторонам, вновь повторила Шейла.
И на самом деле, все, что находилось в этом огромном пятикомнатном номере, могло привести в трепет.
Изысканная мебель, изысканные ткань, светильники, люстры, ковры — все было дорогим и красивым. Огромную стену закрывала тяжелая портьера, ткань которой тускло поблескивала.
— А что там? — Шейла кивнула головой на портьеру.
Дэвид Лоран уверенно взял со стола небольшой пульт и нажал кнопку. Тяжелые портьеры, как крылья птицы, разъехались в стороны. Огромное, во всю стену окно, за которым сверкал и переливался тысячами огней Лас–Вегас, раскрылось перед ними. Шейла вновь не смогла скрыть своего восхищения.
— Превосходно! Я хотела бы жить в таком номере.
— Что ж, по–моему, этот наш миллионер так и сказал, мы можем жить здесь, сколько угодно, и все за его счет. Представляешь, мы можем жить здесь на целый миллион, — Дэвид ехидно улыбнулся.
— Нет, нет, этого не надо делать.
— Я думаю, что мы и не сможем это сделать. Ведь у нас с тобой, Шейла, много дел.
— Да, — Шейла удрученно кивнула головой, — дел у нас с тобой невпроворот. И, по–моему, наши дела зашли в тупик, неразрешимый тупик.
Дэвид не знал, что ответить, начал расхаживать по номеру, переходя из комнаты в комнату, прикасаясь к вещам, как будто они могли принести в его душу успокоение, подарить надежду. Но лицо его все равно оставалось грустным. Было видно, что он о чем‑то мучительно думает.
Шейла, едва взглянув на мужа, сразу догадалась, о чем он думает. Она подошла к нему, положила руки на плечи.
— Дэвид, давай не будем думать о том, что нас ожидает впереди. Давай наслаждаться жизнью.
— Знаешь, я бы хотел вот так, как ты, легко и просто отдаться событиям, которые нас ждут. Но я не могу.
— Перестань, Дэвид, ты сам себя загоняешь в тупик, сам себя ставишь в безвыходную ситуацию.
— Нет, это не я загоняю нас с тобой в тупик — это жизнь загнала нас в западню. Устроила нам страшный капкан. Если бы мы не проигрались…
— Дэвид, хватит об этом, — Шейла явно нервничала.
Она прошлась по комнате, остановилась перед огромным зеркалом и начала рассматривать свое отражение. Она склонила голову набок, потом растрепала волосы, вновь их поправила.
— По–моему, я в этом платье выгляжу изумительно. Тебе так не кажется, Дэвид?
Дэвид вместо ответа пожал плечами и отвернулся.
Ему было не очень приятно смотреть на Шейлу, которая радуется чужому подарку. Сам он никогда не дарил ей подобных дорогих вещей и поэтому чувствовал себя неудобно, его мучила совесть. И вдруг его прорвало.
— Но почему, почему, черт возьми, я не могу подарить тебе такое платье? Пусть оно стоит пять–десять тысяч… Почему я не могу это сделать, а какой‑то мерзавец может себе это позволить. Может вот так просто сделать такой дорогой подарок чужой жене. Представляешь, Шейла, ведь ты для него никто. Он просто забавляется с тобой, как кошка с мышкой. Он, Шейла, просто издевается над нами.