Начальник управления, довольный своей шуткой, рассмеялся.
А Крузу сделалось не по себе. Он представил, как вернется домой, скажет Сантане, что получил отпуск, и та тут же начнет придумывать, чем бы ему заняться.
А Крузу хотелось заниматься делом.
Не то, чтобы он не любил своей семьи, но слишком уж хорошо знал самого себя: если у него появлялось лишнее время, он чересчур много смотрел по сторонам. А добра от этого ждать не приходилось.
Но Круз понял: возражать бесполезно, если уж шеф что‑то решил, то не угомонится, пока не добьется своего
— Хорошо, я ухожу в отпуск.
Но тут же, чтобы насолить своему начальнику, Круз припомнил, что у него есть еще один неиспользованный отпуск.
Тот, недолго подумав, согласился.
— Я могу тебе дать хоть на три года вперед. Все равно, Круз, ты не выдержишь и через две недели максимум примчишься и попросишься назад на службу. Но я припомню тебе твои слова и тебе придется гулять очень долго.
Круз поблагодарил и ушел в свой кабинет. Он сел за стол, перебрал свои бумаги, чтобы кое‑что привести в порядок. Ведь были такие дела, по которым некоторые детали были известны только одному Крузу.
Сперва инспектор копался в ящике, потом, разозлившись на самого себя, вывернул все бумаги на стол и стал разгребать их на две пачки. В одну срочные, которые не могли ждать его возвращения из отпуска, в другую — те, что можно было отложить на потом.
Круз так увлекся своим занятием, что не заметил, как к его столу подошел немолодой сержант.
— Инспектор Круз Кастильо, — официально обратился он к нему.
Круз поднял взгляд.
— Что вам нужно, сержант?
— Меня послал начальник управления напомнить вам, что служебное оружие необходимо сдать.
Круз выругался про себя и вынул свой револьвер. Но отдавать его вот так сразу по первому требованию ему не хотелось. Он взвесил его на руке, крутанул барабан, а потом протянул сержанту. Тот осторожно, как будто боясь обидеть оружие Круза, принял его обеими руками, потом протянул инспектору лист.
— Подпишите вот здесь.
Круз, не глядя, поставил свою подпись. Сержант направился к выходу, как Круз остановил его.
— Только, приятель, держи его в сухом месте, чтобы не заржавел, — пошутил он.
Сержант довольный рассмеялся.
— Не волнуйтесь, инспектор, ваше оружие не заржавеет, а может, и ваш стол накрыть стеклянным колпаком?
— Нет, я еще собираюсь поработать. И смотрите, сержант, когда я приду из отпуска и увижу, что какой‑нибудь тип сидит за моим столом, то ему не сдобровать.
Сержант ничего не ответил на это и вышел.
Делать Крузу решительно было нечего.
Можно было бы подождать расчета, но за ним можно зайти и завтра.
Ему хотелось пойти попрощаться с Ридли, но он понимал, что это будет выглядеть глупо, как будто перед смертью.
«Я увижу его завтра или он вечером зайдет ко мне».
Круз медленно пошел по улице. Он брел, не интересуясь и не заботясь, куда идет.
Мимо него проплывали фасады домов, витрины магазинов. Круз разглядывал свое отражение в зеркальных стеклах.
«Чем же мне заняться все эти недели? — призадумался он. — Отдыхать хорошо один день, два, три, а потом отдых становится в тягость. Слишком уж много бездельников в нашем городе. Когда смотришь на них, не хочется думать, что и сам можешь стать таким же».
Круз прошел еще пару кварталов.
Вдалеке показался его дом, но он резко свернул влево.
Круз уходил все дальше и дальше от берега, пока, наконец, плоская крыша его дома не исчезла за деревьями.
«Чего ты боишься, Круз, — спросил он сам у себя? Ты боишься остаться наедине с Сантаной. Ты думаешь, она начнет упрекать тебя тем, что ты встречаешься с другими женщинами. Но ты же, Круз, знаешь, что это неправда, ты верен ей. Даже Идеи не смогла поколебать тебя. Как глупо все с ней получилось… Почему так щемит сердце? Почему я так неспокоен? Все же я люблю Идеи, что бы не говорил ни себе, ни Сантане. И так будет вечно. Для того, чтобы разлюбить, необходимо встречаться, видеться. А если наши встречи происходят раз в месяц, не чаще, то и поссориться по–настоящему нам не удается. Все те упреки, которые мы бросали друг другу, ненастоящие, деланные. Нам нечего с ней делить…»
Круз огляделся. Он не часто бывал в этой части города, в основном, его занимало побережье, а теперь… Он двигался вглубь суши.
Дома на окраине города были меньше, участки, занимаемые ими, просторнее.
Круз шел и шел, отдаваясь своим мыслям.