— Да, верю, хочу верить, что нам будет хорошо.
— Но знаешь что, дорогая?
— Что?
— Ведь я твой муж теперь.
— Конечно, ты мой муж, — женщина повернулась и посмотрела на профиль Дэвида, опершись на локоть, — ты мой муж.
— Так вот, Шейла, твой муж очень голоден и хочет есть.
— Нет ничего проще! — воскликнула Шейла, быстро вскакивая на ноги.
Но Дэвид держал ее за руку.
— Куда?
— Ведь я твоя жена и должна о тебе заботиться. Я хочу тебя накормить.
— Подожди, не уходи, побудь еще со мной.
— Нет–нет, Дэвид, желание мужа для жены закон. Я сейчас приготовлю обед.
— Ну, погоди, не уходи, побудь еще, мое желание есть не настолько сильное, чтобы я мог расстаться с тобой.
— Ты хочешь сказать, что меня любишь больше, чем отбивную? — заулыбалась Шейла.
— Да нет, это совсем разные вещи, я люблю и то, и другое, я просто люблю жизнь.
— А я люблю тебя и тоже не прочь поесть.
— Ну, погоди, Шейла, побудь еще со мной, посиди, дай я на тебя посмотрю, полюбуюсь.
— Ты совсем бесстыдник, Дэвид, — Шейла схватила свою блузку и прикрыла ею грудь.
— Да убери ты к черту эту блузку! — Дэвид попытался вырвать одежду из ее рук, но она сопротивлялась, и тогда Дэвид набросился на нее и крепко, и страстно поцеловал.
Явно не ожидая таких действий от Дэвида, Шейла затихла в его руках и перестала сопротивляться.
— Ну, что, ты меня боишься? — нависая над женщиной, спросил мужчина.
— Нисколько, нисколько я тебя не боюсь.
— Но тебе хорошо со мной?
— Да, мне с тобой хорошо, но я должна тебя покормить.
— Забудь о еде, забудь обо всем, думай только обо мне, только обо мне, — твердил Дэвид.
— А я и думаю только о тебе. Но если ты сейчас не ноешь, я не поем, то вечером мы будем обессиленными и изможденными. А когда я худею, я становлюсь совершенно непривлекательной.
— Да нет, Шейла, ты красива всегда и это не имеет никакого значения.
— Ты льстец, Дэвид, самый настоящий льстец и обманщик. Ведь ты хочешь отбивную больше меня, я это знаю.
Шейла изловчилась и выскочила из объятий Дэвида. Он поднялся с ковра и прислонился спиной к холодной стене. Шейла быстро начала одеваться.
— А зачем ты одеваешься? Ведь дома все равно никого нет.
— Ты что, хочешь, чтобы я готовила обнаженной?
— А почему бы и нет? — Дэвид любовался линиями тела своей жены.
— Мысль неплохая, но жир может капнуть мне на руку, на живот, и тогда я потеряю свою привлекательность.
— Да ну, ничего ты не потеряешь, да и жир на тебя не капнет, ведь совсем не обязательно готовить отбивные. Давай сделаем бутерброды, сок и немного перекусим.
— Я согласна, мне это будет куда проще.
— Вот и прекрасно, — Дэвид перевел взгляд с жены на планшет.
Казалось, он увидел сейчас в своих рисунках что‑то новое. Рука потянулась к карандашу, и он принялся изменять уже почти законченный рисунок!
— Ты что, опять взялся за эти чертежи?
Но Дэвид не обернулся и только коротко ответил:
— Конечно, мне пришла блестящая мысль. Холл в нашем новом доме мы сделаем совсем по–другому. Смотри, вот здесь будут стропила, — и он нарисовал, как будет выглядеть потолок огромного холла.
— Ты что, Дэвид, так и будешь работать обнаженным?
— А что, разве мне это мешает?
— Да нет, это мешает мне, — Шейла засмеялась.
— А чем это мешает тебе?
— Меня твой вид слишком возбуждает.
— Ну, что ж, тогда… — Дэвид взял подушку и прикрылся ею. Но тут же как‑то странно повел из стороны в сторону головой, его ноздри стали судорожно сокращаться.
— Шейла, мне кажется, ты еще не начала готовить, а уже пахнет чем‑то паленым.
Шейла, стоя у плиты, тоже принюхалась.
— Да нет, ничего похожего, это тебе кажется, — послышался ее возглас из кухни.
— Да нет же, я тебе точно говорю, пахнет паленым, что‑то где‑то горит.
— Дэвид, по–моему, это горит огонь желания.
— Какого желания! — Дэвид вскочил на ноги и забегал по гостиной. — Да нет же, это натурально что‑то горит!
Наконец, его взгляд упал на футболку, от которой поднимался едкий дым. Он схватил футболку и увидел, что от непогашенной сигареты на груди его одежды зияет огромная черная дыра с тлеющими краями.
— Мы горим! Мы горим, Шейла! — закричал он, вбегая на кухню с горящей футболкой.
— Фу, какая вонь, я тебе сколько раз говорила: будь поаккуратнее с вещами, не разбрасывай их лишь бы где, не бросай их в разные стороны.
— Но ведь это не я, это ты, — подставляя футболку под струю воды, запротестовал Дэвид.
— Что значит не ты, а кто же? — парировала Шейла.