— Вспомни, ты вспомни получше, как ты с меня ее стащила и бросила себе через голову.
— Может быть, — пожала плечами Шейла, — но это у меня бывает раз в год, а ты это делаешь периодически и мне, честно говоря, уже надоело убирать твои вещи.
Но тут они оба рассмеялись, потому что выглядели очень комично — обнаженный Дэвид с обгоревшей майкой в руках и полуобнаженная Шейла, с ножом в одной руке и с большим куском ветчины в другой.
— Так что мне с ней делать? — глядя в глаза Шейлы, спросил Дэвид.
— С чем? С этой футболкой? Можешь ее надеть и ходить.
— Ну, да, надеть, она холодная и мокрая.
— Тогда выбрось.
Дэвид вытащил из‑под кухонного стола черный пластиковый пакет для мусора, затолкал туда футболку, а потом еще несколько мгновений смотрел на свои перепачканные руки.
— Ты что, вот так и будешь стоять? — ехидно улыбаясь, спросила Шейла.
— Как, так? — развел руки в стороны Дэвид Лоран.
— Ну, вот так — обнаженный среди кухни.
— А что, я плохо выгляжу?
— Да нет, выглядишь ты замечательно, но мне кажется, твой вид несколько неуместен.
— Шейла, тебе не кажется, что твои эстетические вкусы немного расходятся с моими, и находиться в кухне обнаженным вполне прилично?
— В какой‑нибудь другой кухне, может быть, вполне прилично, а здесь, передо мной, когда я режу ветчину, это не очень прилично.
— Тебе хочется воспользоваться ножом и зарезать меня? — смеясь, воскликнул Дэвид, хватая Шейлу за плечи.
— Да нет, мне хочется как можно быстрее приготовить бутерброды. И еще мне хочется, чтобы ты, Дэвид, хоть что‑нибудь на себя надел.
— А что ты мне предлагаешь надеть, если моя футболка сгорела?
— Хотя бы штаны.
— А потом ты еще скажешь, чтобы я надел галстук, смокинг, очки, носки…
— Нет, все остальное — не обязательно.
— А я тогда тебя попрошу, Шейла, чтобы ты сняла эту рубашку, тем более, она моя, ты надела мою рубашку.
— Неужели? — Шейла посмотрела на клетчатую рубаху, которая была на ней.
— О, извини, Дэвид, действительно, это твоя рубашка. Но это произошло лишь по той причине, что ты разбрасываешь свои вещи, где попало. Вот и сейчас, посмотри, — Шейла взглянула на разделочный столик, на котором стояли кроссовки Дэвида. — Что делают кроссовки здесь в кухне?
— Кроссовки… Да–да, это мои кроссовки, — Дэвид подошел, взял кроссовки и поставил их на пол.
— Вот и я говорю, что они делают на разделочном столике?
— Извини, знаешь, ведь я когда работаю, становлюсь ужасно рассеянным, я думаю только о нашем доме, о том, как мы в нем будем жить и хочу сделать, чтобы в нем было все удобно.
— Слушай, мне кажется, ты заговариваешь мне зубы. Лучше бы ты собрал свои вещи, ведь они разбросаны по всему дому.
— Ладно, Шейла, не горячись, к чему нам ссориться?
— А я с тобой и не ссорюсь, я тебя пока еще только прошу, а не приказываю.
— Ого! Так ты мне еще собираешься приказывать?
— Конечно, ведь я твоя жена, ты же сам этого захотел, ты же сам попросил моей руки и сердца.
— Ну, да, я попросил, но совсем не для того, чтобы ты мной понукала и без устали мне отдавала распоряжения.
— Я не буду тебе слишком много приказывать, но ты должен убирать свои вещи и не разбрасывать по всему дому. Ведь этот дом у нас совсем маленький, а представляешь, если мы построим большой дом, и везде будут валяться твои вещи — носки, майки, трусы, ботинки, куртки? Ты представляешь, какой это будет бедлам? Я одна не смогу это убрать.
— А зачем тебе убирать все это одной? — парировал ее колкость Дэвид.
— А что ты предлагаешь?
— Я предлагаю взять молодую служанку, чтобы она все это убирала за мной.
— Может, Дэвид, ты на этой молодой служанке и женишься? Тогда ты сэкономишь на мне.
Шейла приготовила бутерброды, сложила их на огромное блюдо и поставила на середину стола.
— Прошу к столу! — громко сказала женщина, — но к столу ты будешь допущен, Дэвид, только после того, как оденешься.
— Хорошо, я и сам это понял, — Дэвид удалился в гостиную.
Послышались его чертыхания.
— А ты не видела мою майку?
— Нет, я не видела, ты сам ее куда‑то забросил, посмотри, может она висит на люстре, — пошутила Шейла.
Но Дэвид действительно поднял голову и посмотрел, не висит ли там его майка. Но там ее не было, зато она лежала в углу рядом с телевизором.
— Слава бога, нашлась, — Дэвид натянул майку, потом надел штаны.
Когда он вошел в кухню, Шейла была уже одетой.
— Ты чертовски быстро одеваешься, — заметил Дэвид.
— Знаешь, дорогой, я и раздеваюсь чертовски быстро.