— Хотя, что же это я? Тут и гадать не о чем, ведь вам, стервятникам, так и положено. Ведь ты из их породы, а, Кейт. Они всегда вертятся рядом, клюют кровавые останки на месте убийства, дерутся друг с другом за самый жирный кусок. Похоже на этот раз я не ошибаюсь. Мне только очень жаль, что я слишком поздно это понял. Но ничего, лучше поздно, чем никогда.
Тиммонс выслушал эту гневную речь, не снимая с лица натянутой улыбки. А последние слова Круза вызвали у него нервный смех.
— Да мне совершенно не доставляют удовольствия чужие страдания, — хохоча сказал он.
Это выглядело так противоестественно, что Круз даже отшатнулся. За свою жизнь ему доводилось видеть всякое, но с таким он встречался впервые.
— Ты заслужил то, что на тебя сейчас обрушилось, — продолжал смеяться окружной прокурор. — Ты пренебрег этой женщиной, ты сам подтолкнул ее к этой черте и она нашла утешение в наркотиках. — Тон его внезапно стал холодным и жестким. — К сожалению, как бы мне этого не хотелось, я не смогу обвинить тебя в том, что ты толкнул свою жену к наркотикам.
Они обменялись уничтожающими взглядами и, спустя несколько секунд, Круз резко развернулся и зашагал по коридору. Окружной прокурор проводил его победоносной улыбкой.
Когда Кастильо исчез за углом, Тиммонс усмехнулся: «Ну вот и все, Кастильо, тебе не чем крыть. Еще немного И я окончательно разложу тебя на лопатки», — мстительно подумал он. — «Ты будешь помнить, кто такой Кейт Тиммонс всю свою оставшуюся жизнь».
Когда Иден вернулась домой, еще никого не было. Она поднялась на второй этаж и вошла в свою комнату. Не находя себе места, Иден ходила из угла в угол до тех пор пока, наконец, ей не пришла в голову спасительная мысль: «Да, наверно, мне нужно сделать так. Ничего другого не остается…»
Она открыла ящик письменного стола и достала оттуда листок бумаги и ручку. Придвинув к себе листок, она стала что‑то писать, медленно и аккуратно выводя буквы.
Спустя несколько минут на глаза ее навернулись слезы и она отложила ручку в сторону. Стук в дверь отвлек ее от мрачных раздумий.
— Иден, дорогая, ты у себя? — услышала она голос матери.
— Да, мама, входи.
София осторожно открыла дверь и шагнула через порог.
— Я увидела с улицы, как в твоей комнате зажегся свет. Я подумала, что ты, наконец, вернулась.
София подошла к дочери и беспокойно взглянула ей в глаза:
— Что случилось? Ты плакала?
Иден торопливо вытерла слезы, а потом расстроенно махнула рукой:
— В общем это уже не важно.
София участливо наклонилась над ней и погладила по волосам:
— Но мы, твои родители, очень беспокоимся о тебе. В последнее время тебе немало пришлось пережить и нас очень волнует, что будет дальше.
Иден с благодарностью посмотрела на мать:
— Я знаю, мне очень жаль, что в моей жизни никак не может наступить спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Я постоянно нахожусь на грани нервного срыва. Эти резкие перепады не дают мне жить. Наверно я устала.
София увидела, лежавший на столе перед Иден листок бумаги:
— Что это?
Иден, словно только сейчас вспомнив, чем она занималась несколько минут назад, торопливо перевернула листок.
— А, ты об этом, — тяжело вздохнула она. Кусая губы, Иден несколько секунд молчала, словно колебалась: — говорить или нет. — В общем я пишу записку Крузу.
София удивленно посмотрела на дочь, но ничего не сказала. Иден поспешно принялась объяснять:
— Я думала, что нам удастся вернуть утраченное… Но столько всего произошло. Я не знаю, что мне делать. Еще сегодня днем мне казалось, что все идет хорошо. Круз сказал мне, что мы снова будем вместе. Но теперь… Я опять в растерянности… После того, как стало известно о наркотиках, он тут же поехал к ней. И я понимаю, что по другому он не мог. Но ведь мне, мама, от этого не легче.
София с такой болью и нежностью взглянула на дочь, что казалось, она сама вот–вот разрыдается.
— Иден, родная, может быть тебе стоит немного потерпеть? Ведь все это снова не может вернуться в одну минуту. Вспомни о том, как долго вы не были рядом. Это многое меняет. Люди никогда не остаются прежними. Они всегда меняются. Таков закон жизни. Конечно, можно надеяться на то, что утраченное когда‑то со временем вернется, однако, скорее всего, это уже будут какие‑то новые отношения. Тебе нужно свыкнуться с этой мыслью. Для этого нужно набраться терпения.
Иден выглядела какой‑то совершенно по–детски беспомощной. София хотела сказать ей еще какие‑то слова утешения, но это вряд ли помогло бы. Сейчас Иден нужно решать все самой. Сейчас никто не поможет ей в этом.