Кстати, такой точки зрения, в основном, придерживались поклонники потерпевшей.
Некоторые считали, что Мейсон попытался убить ее в состоянии аффекта, сильного душевного волнения, многие — что Лили Лайт сама виновата в случившемся, доведя Кэпвелла до умопомрачения.
Впрочем, это была лишь небольшая часть из, наверное, нескольких сотен версий, которые отстраивали для себя любопытные жители городка…
Конечно же, все эти версии были далеки от действительности, потому что никто не мог поверить, что Мейсон не пытался убить Лилиан Лайт…
Многие — и таких, надо сказать, было большинство, — злорадствовали: наконец‑то этот красавчик Мейсон, этот всеобщий любимец, познает в полной мере, что такое настоящее несчастье.
Во всяком случае — никто не оставался к делу Мейсона безразличным.
Однако находились и такие, которые сочувствовали Мейсону — Круз Кастильо, Сантана, Гарри Брэфорд, семья Кэпвеллов, конечно же…
И, разумеется, Джулия Уэйнрайт — не только потому, что она взялась за это, как казалось всем, гиблое и безнадежное дело, а еще и потому, что в последнее время чувствовала в себе все более и более горячие симпатии к этому интересному человеку.
Иногда самой Джулии начинало казаться, что это — не только симпатии, но и нечто другое…
Однако, наученная богатым жизненным опытом прошлых лет, когда она постоянно влюблялась в своих клиентов, Джулия Уэйнрайт усиленно внушала себе, что это ей всего только кажется…
Первое слушание по делу Мейсона было назначено на пятницу — таким образом, у Джулии оставалось еще целых три дня для того, чтобы попытаться связаться с Генри Джакоби — а в том, что он наверняка замешан в этой истории, у нее сомнений не вызывало…
На утро следующего дня Джулия решила отправиться к Генри — тем более, что у нее был повод, более чем подходящий: неустойка в сто тысяч долларов, которую она якобы должна была платить этому типу.
Однако в то утро ей так и не удалось поговорить с Джакоби…
Придя в свой офис, Джулия, согласно давней привычке, сразу же поставила кофеварку — день, по всей видимости, предстоял тяжелый, и она решила взбодрить себя двойной дозой кофе.
В этот момент в ее кабинет влетела секретарша Агата Резерфорд.
— Джулия, — произнесла она, едва отдышавшись. — Там к тебе… Окружной прокурор. Кейт Тиммонс — собственной персоной…
Джулия, удивленно округлив глаза, поинтересовалась у своей секретарши:
— Интересно, для чего это я ему понадобилась?.. Да еще с самого раннего утра…
Агата пожала плечами.
— Не знаю…
Едва девушка произнесла эти снова, дверь раскрылась, и в проеме показался Кейт Тиммонс — как и всегда, в щегольском темно–синем костюме консервативного покроя, который он всегда так любил, в очень модном галстуке и, несмотря на довольно теплую погоду — в тонких лайковых перчатках.
— Привет, Джулия, — произнес он, присаживаясь. — Хорошо, что я тебя застал…
Джулия, не поднимая головы, ответила:
— Доброе утро…
— Можно?.. — спросил окружной прокурор, подвигая себе стул с таким видом, будто бы в ответ мог последовать отказ…
Уэйнрайт небрежно кивнула.
— Можно…
— Надеюсь, угостишь кофе?.. А то я сегодня утром как выехал из дому, так даже и не позавтракал по–человечески, — улыбнулся Тиммонс.
Стараясь не смотреть на посетителя — до того он теперь был ей неприятен, — Джулия произнесла Агате, стоявшей у стола:
— Сделай господину окружному прокурору сэндвичей… Хорошо?..
Приготовление сэндвичей и иногда кофе тоже входило в секретарские обязанности Резерфорд.
Когда сэндвичи и кофе были готовы, Джулия, усевшись за стол и заложив ногу за ногу, наконец‑то посмотрела на Тиммонса.
— Ну, что у тебя?..
— Сейчас, сейчас, дай выпить кофе, — произнес Кейт, делая мелкие глотки.
Адвокат, нехорошо посмотрев на этого нежелательного посетителя, предположила:
— Вновь упрятал своего недавнего коллегу за решетку?..
Джулия не зря задала этот вопрос она по–прежнему недолюбливала Тиммонса, и, увидев его с самого раннего утра на пороге своего кабинета, приготовилась к самым неутешительным новостям.
Так оно и оказалось…
Кейт, отпив небольшой глоток и закусив сэндвичем, улыбнулся.
— Нет, пока еще твой Мейсон на свободе…
Джулия скривилась, будто бы глотнула не кофе, а уксусной кислоты.