Уэйнрайт кивнула.
— Вот именно… Но я не говорю, что навсегда… Ведь Лили Лайт рано или поздно выйдет из состояния комы, и вся правда выяснится. И тогда бы ты смог вернуться в наш город… Подумай, Мейсон, для чего тебе вся эта нервотрепка, для чего тебе все эти изнурительные судебные слушания?.. Подумай сам…
Кэпвелл медленно поднял на нее взгляд, и Джулия все сразу поняла…
— Нет, — произнес он. — Я никогда не пойду на это… Если я воспользуюсь твоим советом, то совершу нехороший, бесчестный поступок… Мало того, что нанесу тем самым обиду своему отцу, который внес требуемую сумму; я еще косвенно подтвержу, что виноват в преступлении, которого не совершал…
Джулия пожала плечами.
— Как хочешь…
Покачав головой, Мейсон изрек:
— Джулия… Пойми меня — я не хочу не только быть, но и даже казаться таким бесчестным человеком… Это не в моих правилах…
Мейсон в обществе своего отца, Круза и Идеи отправился домой, а Джулия пошла в небольшой кафетерий неподалеку — в тот самый, где несколько дней назад она читала своему подзащитному криминальные баллады, которым в свое время научил ее Дейл Уэбстер.
Неожиданно на пороге кафетерия она нос к носу столкнулась с Гарри Брэфордом.
— Привет!..
Джулия, холодно посмотрев на своего давешнего возлюбленного, кивнула.
— Доброе утро…
Взяв несколько сосисок, зажаренных с яичницей, Джулия прошла за ближайший столик. Она думала, что се общение с Гарри так и ограничится этим обоюдным приветствием, но этого, однако, не произошло — Брэфорд, к немалому удивлению Уэйнрайт, подсел к ней.
— Я был на процессе Мейсона, — сказал он. — Скажу честно, плохи его дела…
Джулия, стараясь не обращать внимания на Гарри, принялась за завтрак. Тот продолжал:
— В Санта–Барбаре все абсолютно убеждены, что он действительно пытался отправить Лили Лайт на тот свет… Все только об этом и говорят.
Джулия, подняв на Гарри глаза, спросила:
— Не понимаю тебя… Ведь не далее, как несколько дней назад ты заявил мне в «Ориент Экспрессе», что не хочешь больше поддерживать со мной никаких отношений… Не правда ли?..
Гарри промолчал.
— А теперь вдруг сам проявляешь инициативу… Это удивительно…
— Я ведь должен тебе деньги, Джулия… Она холодно ответила:
— Я в курсе.
— Так вот: я продал свой дом и переселился в другой, попроще… Деньги получу завтра, и сразу же отправлю тебе чек по почте…
— Это все, что ты хотел мне сказать?.. Несколько смутившись, Брэфорд изрек:
— Нет, не все…
— Что же еще?..
— Просто я хотел поговорить с тобой по этому делу… Да, Джулия.
— То есть…
— В городе все только… — начал было Гарри, но Джулия нетерпеливым жестом руки остановила его:
— Я это уже только что слышала.
— Честно говоря, я не верю, что Мейсон способен на такое…
Улыбнувшись, Уэйнрайт заметила:
— Знаешь, такое трогательное единодушие…
— То есть?..
— Я тоже никак не могу поверить в это.
— Лили Лайт действительно была весьма далека от тех идей, которые проповедовала…
— Вот как?..
— Да, когда я однажды зашел домой к Джакоби — это было еще в то время, когда я, поверив этому человеку, согласился участвовать в его жульнических лотереях, — так вот, когда я зашел к нему, то увидел довольно странную картину…
При одном лишь упоминании имени Джакоби Джулия насторожилась.
— Это имеет какое‑то отношение к делу Мейсона?.. — спросила она.
Гарри замешкался.
— Не знаю… Я просто хотел тебе кое‑что рассказать о Лили…
— Ну, и что же Джакоби?..
Брэфорд продолжал:
— Он принял меня в гостиной. Несмотря на то, что время было довольно раннее, часов шесть вечера, на нем был один лишь халат… У меня сложилось впечатление, что Генри весь день провел в постели.
— Ну и что?..
— Дверь в спальню, смежную с гостиной, была приоткрыта… Я любопытства ради замешкался у двери, и увидел там… Нет, ты никогда не поверишь мне, кого я там увидел!..
У Джулии от нахлынувшего волнения пересохли губы. Она, подавшись вперед, воскликнула:
— Ну, ну, говори же быстрее… Кого ты там мог увидеть?..
— Лили Лайт, — последовал ответ. — Ты не поверишь, но эта женщина лежала в кровати… Точнее, не в кровати, а на ней, поверх покрывала. Она была… То есть, я хотел сказать, что на ней совершенно ничего не было. — Гарри зарделся, как маков цвет. — Она была совершенно обнаженной.
«Так я и знала, — пронеслось в голове Джулии, — так я и знала… Стало быть, они были любовниками… Теперь понятно, откуда у Джакоби могла быть подобная информация… Понятно, почему он предложил мне тогда раскрутить Мейсона. Так–так–так, теперь все относительно проясняется. Видимо, и это чертово письмо состряпано им самим… Но каким же образом ему удалось уговорить свою любовницу покончить жизнь самоубийством на глазах Кэпвелла?!.. Нет, это просто невероятно!..»