Джакоби медленно и важно, как это умел делать только он, наклонил голову в знак согласия.
— Разумеется…
«Еще бы, — подумала Джулия, — еще бы не знать!.. Не ты ли выспрашивал меня тогда, что я думаю о Кэпвелле?.. Боже, как часто приходится задавать такие дурацкие, совершенно бессмысленные вопросы… А что же еще остается делать?..»
Уэйнрайт, вопросительно посмотрев на хозяина фирмы «Джакоби и К», вновь спросила:
— Вы наверняка знаете, в чем его обвиняют, мистер Джакоби?..
Тот коротко кивнул.
— Разумеется… Я внимательно слежу за процессом мистера Кэпвелла. Боюсь, что неприятности у него еще впереди…
Вздрогнув, Уэйнрайт отвернулась.
«Неприятности?.. — подумала она. — Что это он еще имеет в виду?..»
Генри, словно прочитав мысли своей собеседницы, поспешно уточнил:
— Я имею в виду — настоящие неприятности… После того, как это письмо, написанное Лилиан Лайт, всплыло на поверхность, у него, по–моему, нет никаких шансов выкрутиться.
Джулия сделала глубокую затяжку и, положив сигарету в пепельницу, поинтересовалась:
— Ну, и что же теперь вы можете сказать по этому поводу?
— По поводу письма?..
— Нет, по поводу всего процесса, по поводу этого дела…
Джакоби равнодушно пожал плечами.
— Не все ли равно?..
— Нет, не все, если меня это интересует… Итак, мистер Джакоби…
Она сознательно игнорировала называть его по имени, хотя иногда, правда, достаточно редко, обращалась к нему «Генри» и «ты»; предпочитая теперь форму «мистер Джакоби» — такое обращение казалось в этой ситуации для Джулии Уэйнрайт наиболее оптимальным, ибо оно как нельзя лучше подчеркивало, что разговор этот носит не личный, а исключительно официальный характер…
Она вновь спросила:
— Так что же вы можете сказать по поводу этого дела?..
Едва заметно, одними только уголками рта улыбнувшись, Генри ответствовал:
— Это что — допрос?..
— Нет.
— Тогда я не совсем понимаю вас…
— А что же тут непонятного: я спрашиваю, стало быть, хочу узнать ваше мнение…
— Оно действительно интересует вас?..
Коротко кивнув, Джулия произнесла:
— Разумеется… Иначе бы я, как вы весьма тонко заметили, не приехала бы в ваш офис с самого утра без предварительного звонка.
Ответ не заставил себя долго ждать:
— А почему я должен отвечать на ваши вопросы, мисс Уэйнрайт?..
— Дело в том, — начала Джулия, — что я — адвокат Мейсона.
Джакоби парировал с нескрываемой иронией:
— Я в курсе.
— И потому хотела бы уточнить у вас кое‑что о моем подзащитном…
В ответ Генри только с притворным сожалением пожал плечами.
— А–а-а… А я думал…
— Что?..
— Что вы пришли, чтобы выписать на мое имя чек на сто тысяч долларов… Вы ведь нарушили наш контракт, мисс Уэйнрайт… Не правда ли?..
Джулия сделала вид, что не расслышала этого вопроса. Она сказала:
— У меня есть все основания считать, что вы были заинтересованы в том, чтобы подставить моего подопечного Мейсона…
Генри усмехнулся.
— Вот как?..
— Я просто убеждена в этом…
Подавшись вперед корпусом, Джакоби как бы между прочим поинтересовался:
— И что же дает вам основание для таких убеждений, если не секрет?..
Ответ Джулии был резок и категоричен:
— Наш последний разговор…
Сказав это, Уэйнрайт испытующе посмотрела в глаза Генри Джакоби, словно пытаясь таким образом предугадать его реакцию.
Однако тот, как и было прекрасно известно Джулии, отличался несравненным, просто завидным хладнокровием — ни одна жилка не дрогнула на его лице при упоминании о той беседе…
Слегка подавшись корпусом по направлению к собеседнице, хозяин фирмы «Джакоби и К» поинтересовался с преувеличенно–растерянным видом:
— Какой разговор?..
В свою очередь Джулия Уэйнрайт удивленно подняла брови:
— А разве не вы спрашивали у меня, что я думаю о Мейсоне Кэпвелле?..
Генри лишь передернул плечами.
— Нет… Может быть, вас об этом человеке спрашивал кто‑нибудь другой, но только не я…
После этих слов Джакоби Джулия почувствовала, что начинает медленно заводиться…
«Вот мерзавец, — подумала она, — конечно, ведь тогда он не зря удалил из кабинета всех своих сотрудников… Чтобы говорить со мной без свидетелей…»
— Разве не вы говорили, что Мейсон собирается совершить покушение на жизнь Лили Лайт, разве не вы предлагали мне шантажировать этого человека, чтобы превратить его в хорошую дойную корову, а полученные дивиденды разделить пополам?.. Генри улыбнулся.