" Что и когда, тебя так изменило? Наступающая старость наложило тень на чувства, и полет Маргариты перестал вызывать мистический восторг. Окончательно умерла вера во вмешательство сверх естественных сил. И даже литературное обыгрывание этой темы вызывает отторжение…"
А в голове уже крутились фразы, которые еще недавно воспринимал, как истину в последней инстанции:
"Никогда не просите у тех, кто сильнее вас. Сами предложат сами все дадут!
Ну да, дадут! Держи карман шире! Не просил бы у начальства прибавки, так бы и сидел до пенсии на самом низком окладе…
И на счет не горящих рукописей имелся противоположный опыт. На даче у него скопилось множество бульварных, вышедших в основном из-под бойкого женского пера романов в мягкой обложке. В годы окончательного торжества гласности их любила приобретать первая супруга. Да и сам он иногда почитывал, увлекательные, но чаше всего откровенно циничные вирши. Теперь наследие смутных времен активно шло на растопку. Для Стаса это было что-то вроде ритуала аутодафе. Сложив основу костра, он наугад открывал книгу. Читал несколько фраз, и в очередной раз, убедившись в своей правоте, вырывал страницу, клал под шалашик из сухих веток и подносил спичку. Корчась в языках огня, листы быстро превращались в пепел. И он с удовлетворением думал, что когда выучатся читать внуки, этот токсичный литературный хлам им на глаза уже не попадется.
Однако, сам булгаковский роман по-прежнему оставался нетленным.
" Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратом город …" — вспоминал он, и снова, под влиянием магии слов, словно наяву, ощущал шквальные порывы наступающей на великий и злой город бури.
Глава 7
Опираясь на трость, Стас снова шел хорошо знакомым маршрутом. Над дорожкой покачивались оперившиеся молодыми листочками ветви. Мужчина азиатской внешности, прислонившись к метле, что-то внимательно изучал на экране смартфона. На площадке для шашлычных мангалов сердобольная старушка кормила бродячих котов. Рядом с мостиком шумела, спотыкаясь о камни река. Все, как всегда. Не было лишь, спокойствия и умиротворения от утренней прогулки.
"Угораздило же зайти в этот Магический театр! А, может, ты и раньше жил на театральной сцене? Просто, кто-то дал команду выносить декорации, не дожидаясь конца спектакля. А ты, прислонившись к суфлерской будке, растерянно смотришь, как люди в рабочих спецовках уносят плоские изображения домов, замков, парк с фонтаном, скамейку, где мечтал о встрече с прекрасной незнакомкой…"
Однажды, Стас уже пережил крушение привычного мира. Но тогда из под ног (при его же согласии и поддержке) выдернули лишь социальную почву. Теперь же разбирали стены мифологии, в которой жил, за которую даже в самые нелегкие времена пытался цепляться. Стас хорошо помнил, в каком восторженном настроении возвращался с митинга победителей от Белого дома. Казалось, что теперь наступит замечательная жизнь, о которой мечтали и говорили герои романов. Но уже не за горами был час, когда возвращаясь с работы после очередной задержки зарплаты, он со страхом думал, что дома продуктов только на пару дней. А денег можно попытаться занять лишь у родителей пенсионеров.
Тогда, на выходе из метро, он задержался и долго наблюдал за бойкой торговлей в коммерческой палатке. Сначала мучило голодное желание что-то купить. Неважно что: бутылку спирта "Рояль", сникерс, глянцевый журнал с сексуальной дамочкой на обложке. Но постепенно, невозможность акта приобретения, стала порождать другие мысли. Наблюдая, как деньги покупателей исчезают в окне палатки, он начал выстраивать план.
Задняя дверь, наверное из-за духоты, была приоткрыта. Парень за прилавком большой физической силой явно не отличался. Если, надев маску, ворваться туда с хорошей дубиной, то можно припугнуть, в крайнем случае, оглушить. Завладев кассой, скрыться через ту же заднюю дверь. Люди с наружи даже не поймут, что и произошло. А если и поймут, то не кинутся ловить грабителя. Не те нынче времена!
Стас понимал, что это лишь игра воображения вряд, и он вряд ли отважится, на такое. Однако, игра затягивала и начинала казаться все реалистичнее. То, что он читал и смотрел в последнее время, только подталкивало на поступок. Вопрос: " Тварь ли я дрожащая?" приобрел в новой реальности иной оттенок.
Видимо его пристальный взгляд не остался незамеченным. Вскоре поблизости припарковался джип и в палатку зашли двое крепких парней. Стас даже через стекло увидел, как продавец что-то говорит, показывая в его сторону. На счастье в это время подошел автобус, и он поспешил скрыться среди хлынувших к дверям пассажиров. Дома, узнав, что денег в ближайшее время не предвидится, жена даже не стала закатывать скандал. Отвернувшись к окну, чужим безразличным голосом произнесла: