— И третьего работаю, и второго, и четвертого. Меня слишком много замещали на этой неделе.
Соня прятала глаза в чашке. Сейчас как спросит, где она работает. Будет стыдно сказать про магазин. Не спросил. Она подняла глаза: снова смотрит на нее и очень внимательно. Как может спросить? Тогда Тихон поинтересуется, а почему ты про мою сестру ничего не знаешь?
И не надо ничего знать! Потом она скажет Тихону, что поругались, и Рома больше не придет.
— А с кем Тихон будет все выходные? Садик же закрыт.
— Два дня с папой, а один день соседка обещала присмотреть. Мы специально подгадали, что папа в праздники работает, а я после.
— И сегодня работает?
— Да, в ночь уйдет.
— И вы одни Новый год встречать будете?
Соня пожала плечами.
— Ну и что… Мы спать ляжем. Сразу после курантов, если Тихон досидит.
— Я досижу! — проговорил брат гордо и принялся облизывать от крема ложку.
— А поехали все к нам на дачу? Мы с теткой, которая фея, тоже одни. И тоже собирались после курантов лечь спать. А утром на квадроцикле пойдем кататься. Ты катался на квадроцикле когда-нибудь? — смотрел этот сумасшедший Дед Мороз уже на Тихона.
Только отсутствие его взгляда не вернуло ей дар речи.
— Нет. А что это такое? — молотил языком Тихон.
— Завтра увидишь. Так не объяснить. Машинка детская, только без управления. Мне Дед Мороз в прошлом году подарил…
— Тебе? Ты же большой.
— И машинка большая…
8. Мышеловка захлопнулась
И он большой дурак. Но что поделать… Раз сказал А, будет делать и Б: бедовое дело. Дед Мороз подобную дурь одобряет, наверное. Тетя Женя… Ну, Женьке деваться некуда. Племянники, как соседи, их не выбирают…
— И еще у нас собака там. Большая! Дворняга, зато добрая… Она любит за квадроциклом бегать и лаять. Громко. Очень громко!
А Соня продолжала сидеть тихо, очень тихо. Ну чего молчит? Послала бы уже его с дурацким предложением. И делов! Сказала бы Тихону, что папа никуда их не отпустит. Еще и непонятно к кому! И этот непонятно кто сказал бы ей за это спасибо… Самому страшно, что делает и главное — зачем…
Потому ли, что действительно сестрой оказалась? Да еще такой маленькой! Будто мать-одиночку не пожалел бы? Пожалел… Поэтому и на чай согласился, цветы купил… Но в гости бы не позвал. Нет, не ребенок испугал — ребенка-то он и хочет развлечь. Просто по себе знает, что брошенные и обиженные жизнью люди все до одного злыдни, даже Женька, если присмотреться, и Соня, будь Тихон ей сыном, жалость попросила бы его засунуть куда подальше.
— Сонь, ты чего молчишь? — видел Ромка уже вторую минуту только ее макушку. — Сказала бы раньше, что одни дома, я бы еще вчера вас забрал сразу после работы.
Ну, девочка, подыграй! Ну что же ты раз и в кусты?
— Соня до десяти в магазине работает, а я уже сплю в это время, — выдал пацан по-взрослому серьезно, а сестра его так ничего и не сказала.
О чем думает? Снова на него не смотрит. Красная, хуже, чем свитер был. Стыдно? За что? За обшарпанную квартирку? Так не ей, а родителям стыдно должно быть.
— Поспал бы в машине, — продолжал он общаться исключительно с ребенком.
— А какая у тебя машина?
— Хорошая, быстрая, увидишь… Только черная, а не синяя, как у тебя… А вот квадроцикл синий. Как ты любишь. Торт понравился? Бери еще кусок, тридцать первого декабря все можно. А мне нужно с твоей сестрой поговорить. Договор?
Он поднялся со стула, а Соня только глаза подняла. Пришлось поманить ее рукой и сделать шаг от стола.
— Тихон, мы скоро вернемся.
— А вы куда? — обернулся тот от стола и от торта.
— Никуда. Мы тут. Дай нам пять минут про завтра переговорить, и мы вернемся. А ты обязательно успей свой тортик съесть…
— Не надо давиться! — только и сказала Соня и первой прошла в прихожую.
Ромка хотел было закрыть дверь в кухню, но подумал, что это будет слишком по-хозяйски.
— Соня, может к тебе зайдем, чтобы Тихон не слышал? Ну не на лестницу же снова, — понизил он голос до тихого смешка. — Партизаны, блин. Ну, которая твой комната?
Обе белые крашеные двери закрыты.
— Мы вместе с Тихоном живем.
— Бардаком меня не напугать. Но могу глаза закрыть, — усмехнулся, но лишь на секунду.
— Мне не смотреть, мне поговорить.
— Смотреть там не на что… — чуть прикусила Соня нижнюю губу. — О чем нам говорить?
— Не при Тихоне. Пожалуйста… Даже когда жуешь тортик, на сто процентов уши не закладывает.