Оба сидели над выдохшимся шампанским, когда Соня присоединилась к ним. Не похвалили за скорость, а она очень спешила.
— Будешь? — Роман протянул бокал.
Она отказалась — хватит. Сейчас голова светлая, но, возможно, она не протрезвела, а просто еще не до конца опьянела, и очередной глоток добьет её. Только опозориться тут не хватало!
— Чайку хочешь? — осведомилась хозяйка, но Соня снова отказалась.
— Я лучше пойду к Тихону.
Да-да, поскорее наверх под защиту братика.
— А я лучше бы не ходил туда, — усмехнулся Роман. — Тишка спит поперек кровати.
— Кровать большая, я найду себе место.
— Могу предложить свою…
Смотрит, очень так внимательно, и Соня вся сжалась, чтобы не покраснеть.
— Я тут внизу спокойно на диване посплю.
— Не надо, — отказалась и поняла, что изначально вспыхнула, раз он решил разъяснить ей свое безобидное предложение. — Я пойду?
— Через елку. Баба Яга старалась…
Кто был бабой Ягой Соня сразу догадалась. Впрочем, как и о том, кому предназначался подарок до ее появления тут. Агате, кому ж еще! Но не пропадать же добру! Вот ей и вручили…
Она присела у елки и показала на большой зеленый бант пальцем, чтобы убедиться, что не ошиблась с выбором. Рядом лежала разорванная упаковочная бумага. Что же они могли придумать на ровном месте для ребенка?
— Я сваляла из шерсти шапку. Не из собачей, — добавила Женя с улыбкой. — Шапка унисекс. Тихону понравилась.
— Но на ней собачья морда… Как вот эта, портрет Пса, — и Роман потрепал за бок крутящуюся у стула собаку.
— Спасибо, — произнесла Соня тихо и чуть потрясла коробочкой. — А здесь что?
— А ты открой, — Роман откинулся на спинку стула и притянул собаку еще ближе, чтобы сподручнее было ее тискать.
Хвост у Пса отвалится от радости, а у нее язык отсохнет поблагодарить, если вдруг там что-то совсем ей не подходящее. Куда ей за золотой девушкой угнаться!
— Давай-давай! — подбадривала уже сама Женя. — Я долго выбирала, что тебе может подойти. Ромка не смог толком описать тебя по телефону…
— Я и не пытался…
— Ром…
Зачем Женя его остановила — он же почти прямым текстом обвинил тетку во лжи. Понятное ж дело, чей подарок она открывает. Ленточка распалась, бумага соскочила, коробочка подарочная и без всякой упаковки — зачем прятали так заботливо? Решили, что если перепаковать подарок, он перестанет быть подарком для Агаты?
Она открыла коробочку — на белой подложке, точно на снегу, лежали бусы и браслет. Такие можно на ярмарке у мастериц купить. Не могла такое девушка Романа носить. Не статусно, по-простецки…
— У тебя ж уши проколоты? — подошла к ней Женя. — Тогда подожди. У меня серьги есть в комплекте.
И ушла. Роман тут же перестал мучить собаку своими ласками.
— Не нравится, не бери, — повернулся он к елке.
— Почему ж… — Соня вскинула голову. — Я могу такое носить…
А во взгляде, ей хотелось, чтобы он прочитал — я же не твоя девушка, мне такая побрякушка по статусу подходит.
— Конечно, не на свитер, — продолжила Соня тараторить. — Но я же сейчас и не буду примерять.
— Нравится, бери, — оборвал он ее до обидного грубо. — Женя только рада будет.
— Возьму! И поблагодарю обязательно!
Так и сделала, как только мастерица протянула ей на ладони довольно увесистые серьги.
— Тебе действительно в них будет хорошо.
Женя приложила серьги к ушам, и Соня почувствовала, что уши у нее давно горят. Может, это все сауна виновата, горячий душ и фен? А вовсе не подарок — личный… И личная забота, чтобы она не чувствовала себя неловко за дорогую вещь.
— Давай дуй спать! — Женя бросила серьги поверх бус и протянула Соне полную коробочку. — Тихон все равно не станет долго спать. Это ж ребенок! Когда будешь утром спускаться, не забудь про собаку — Пес будет лаять.
— Если уж Тихон не боится, то я точно не буду.
И вообще не стану спускать без брата, решила Соня и пожелала всем спокойной ночи, хотя нужно было еще раз поздравить хозяев с Новым годом, но исправляться не стала — без того неловко.
Поднялась наверх. Тепло. Можно полностью раздеться — дверь закрыта, никто не войдет. Впрочем, как и сон в ее горячую голову.
Утро наступило для нее слишком поздно — брата Соня проворонила. Секунды две она просидела в подушках, подбирая слова, чтобы извиниться перед хозяевами за доставленные Тихоном неудобства. Не найдя в голове ничего хорошего, вскочила, натянула вчерашний свитер и в тапках на босу ногу вылетела из комнаты — правда, дверь закрыла осторожно. Хотя бы попыталась сделать это бесшумно — не вышло, из соседней комнаты тут же послышался голос ее хозяина: