— Двадцать один.
— Надеюсь, у тебя все в порядке?
— Жаловаться не на что.
— Мне тоже, если уж говорить откровенно. Я полностью изменил жизнь. Новое имя, новая планета, новые деньги.
— Однако вкусы у тебя прежние. Все так же питаешь слабость к роскоши. — Каин обвел рукой гостиную.
— Грешен, — последовал ответ. — Но излишества очень уж скрашивают жизнь. Так что привело тебя ко мне, Каин?
— Информация.
Сократ разом подобрался:
— Хочешь купить или продать?
— Купить.
— Через несколько минут ко мне должны прийти, так что времени у нас меньше, чем хотелось бы. Может, мы сможем сегодня или завтра пообедать и повспоминать прошлое. А сейчас давай уж ограничимся делами. Какая тебя интересует информация?
— Я ищу одного человека. Ты можешь помочь найти его.
— Если только ты не ошибаешься. Кто он?
— Сантьяго.
Сократ нахмурился:
— Извини, Себастьян. Спроси меня о ком-нибудь еще, и я ничего с тебя не возьму.
— Других я не ищу.
— И напрасно. Оставь его в покое.
— Дружеское предупреждение? — полюбопытствовал Каин.
— Серьезное предупреждение. Он тебе не по зубам. — Сократ помолчал. — Черт, да он никому не по зубам.
— Тогда какие дела может он вести с ростовщиком?
— Я — финансист, — поправил его Сократ.
— Я прекрасно знаю, кто ты. И не могу взять в толк, зачем ты ему. Денег-то у него предостаточно.
— Время от времени я организую переговоры между участниками различных деловых предприятий, — улыбнулся Сократ. — Мое призвание, как я его себе представляю, — сводить имеющих деньги с умеющими инвестировать их с максимальной прибылью.
— Я-то себе представляя, что твое призвание в другом. — Каин выразительно посмотрел на иконы и распятия.
Сократ пожал плечами:
— Одно другому не мешает. Господь Бог все понимает, особенно когда видит суммы моих еженедельных пожертвований.
— Я готов щедро отблагодарить Его, если ты поговоришь со мной о Сантьяго.
— Это невозможно.
— Назови свою цену.
— Цены нет. Эта информация не продается.
— Насколько мне известно, Уиттейкер, продавалось все, что принадлежало тебе.
Сократ вздохнул:
— Ты, конечно, вспоминаешь Силарию.
— Именно так.
— Там мне приходилось действовать в совершенно иной ситуации. Я стоял во главе коррумпированного, стажирующего государства…
— Отчего коррупция и стагнация только усилились, и Демократии пришлось избавляться от тебя, заплатив отступные.
— Ты несправедлив, Каин.
— Перестань, Уиттейкер. Я был там, когда твои штурмовые отряды расстреляли десять тысяч мужчин и женщин.
— Никто из нас не избежал ошибок, — отрезал Сократ. — И я первый признал свои.
— Я уверен, что твои признания утешили их.
— Мне следовало расстрелять тридцать тысяч, — добавил Сократ.
Тервиллигер хохотнул, Каин же молча сверлил Сократа взглядом.
— После революции, — продолжал тот, — ты должен или превратить врагов в союзников, или уничтожить их. А вот оставлять их на свободе, чтобы они плели против тебя заговоры, недопустимо. С союзом ничего не выходило, так что мне не оставалось ничего другого, как избавиться от них. Как выяснилось, меня подвела мягкотелость. Я верил тому, что сам и говорил. Поэтому мне пришлось девяносто процентов усилий тратить на обеспечение собственной безопасности и лишь десять — на то, чтобы поставить Силарию на ноги. Не приходится удивляться тому, что я потерпел неудачу.
— Не просто неудачу, Уиттейкер, — поправил его Каин. — Ты оставил планету куда в худшем состоянии, чем получил.
— Я в этом сильно сомневаюсь. Да, я поднял налоги и оставил в силе законы военного времени, но я запретил незаконные обыски и кое-где провел местные выборы.
— Чтобы потом отстрелять победителей.
— Только некоторых. Тех, кто старался саботировать мои усилия. — Он улыбнулся. — Но в итоге они взяли верх, не так ли? Сейчас они правят этой грёбаной планетой, а я живу у черта на куличках, прячусь под вымышленной фамилией.
— Однако казну ты успел разграбить.
— Потребовались деньги на переезды и обустройство. — Сократ пожал плечами. — Демократия заплатила мне жалкие гроши за то, что я согласился покинуть Силарию. Во всяком случае, гораздо меньше, чем следовало. — Он откинулся на спинку кресла. — Тебе пора научиться реально смотреть на мир, Себастьян.
— Этому я уже научился. Во многом благодаря тебе.
— Вот видишь? Значит, нет нужды с такой горечью поминать прошлое. Мы оба стали лучше, чем прежде. Я нашел Бога вкупе с небольшим состоянием, ты стал известным охотником за головами и реалистом. Вероятно, пребывание на Силарии пошло нам обоим только на пользу.
— Ты нашел Бога или купил Его?
— Все зависит от того, с какой стороны посмотреть. Я жертвую тысячи кредиток Его церквям и каждое утро возношу Ему молитвы, а Он оберегает меня и помогает развитию моего бизнеса. Так что у нас установились взаимовыгодные отношения.
— В этом я не сомневаюсь, — кивнул Каин. — Но мы отклонились от темы.
— Силарик?
— Сантьяго.
Сократ покачал головой:
— Я тебе уже сказал: тема закрыта.
— И во что мне обойдется ее открытие?
— Таких денег у тебя нет. Демократия смогла лишь выслать меня. Заверяю тебя, Сантьяго может разобраться со мной круче.
— Не только Сантьяго. — Каин сунул руку в один из многочисленных карманов, достал маленький керамический пистолет, нацелил его на Сократа.
— Как тебе удалось пронести его мимо сканнера? — В голосе Сократа не слышалось ни страха, ни тревоги.
Каин улыбнулся:
— Неужели ты думаешь, что во всей галактике только ты обзавелся охранной системой? Охотники за головами сталкиваются с ними каждый день. Молекулярная структура материала, из которого изготовлен этот бластер, изменена таким образом, что он становится прозрачным для сканнера.
— Ловко, — признал Сократ. — Но проку от этого тебе не будет. Если ты меня убьешь, как я смогу сказать тебе то, что знаю? — Теперь он сунул руку в карман, достал сигару, раскурил ее.