— Если ты откажешься поделиться со мной имеющейся у тебя информацией, какой смысл оставлять тебя в живых?
— Ты — охотник за головами. — Сократ по прежнему держался уверенно. — Ты убиваешь за деньги. На мою голову цена не установлена.
— Не играй с огнем, — нахмурился Каин. — Тебя-то я с радостью убью забесплатно.
Сократ засмеялся:
— Видать, Силария крепко тебе запомнилась.
— На вашем месте я бы уже заволновался, — вмешался в разговор Тервиллигер. — Если бы Птичка Певчая целился в меня.
— И что сие должно означать? — Сократ с удовольствием затянулся, выпустил к потолку струю ароматного дыма.
— Только одно: он слов на ветер не бросает. Что говорит, то и делает. Это его бизнес.
— Я рассчитываю, что он чуток умнее вас, — спокойно ответил Сократ. — Убив меня, он не получит нужной ему информации, и вы оба знаете, что ко мне вот-вот должны прийти.
— Мне действительно нет смысла оставлять тебя в живых, если ты не скажешь мне то, что я хочу услышать. Что же касается твоего гостя, то ты и раньше частенько лгал.
— А вот сейчас не лгу. — Сократ взглянул на часы. — Она уже опаздывает на несколько минут. — Он улыбнулся. — Она — репортер. Если ты меня убьешь, то станешь героем всех информационных выпусков.
Каин долго сверлил его взглядом. Потом огляделся.
— Какая симпатичная ваза! — Он указал на изящную вазу, чем-то напоминающую лютню. — Ее изготовили канфориты?
— Рабелианцы, — ответил Сократ. — А что?
Выстрел. Ваза разлетелась на тысячи осколков.
Тервиллигер от неожиданности даже вскрикнул.
— Что ты вытворяешь? — Сократ в ярости вскочил, но тут же опустился в кресло, увидев нацеленный на него пистолет.
— Веду переговоры, — ответил Каин. — А сколько ты заплатил за это золотое распятие с бриллиантовым Христом?
— Черт побери, Себастьян! Это произведение искусства, которому нет цены!
— У тебя есть десять секунд, чтобы оценить его. Если ты не скажешь, что меня интересует, на одиннадцатой ты можешь с ним попрощаться.
Сократ набычился:
— Уничтожай все. Их мне заменить проще, чем себя.
— Ты серьезно, не так ли?
— Да.
— Похоже, моим доводам недостает убедительности. — Каин чуть наклонил дуло пистолета. — Сколько будет стоить твоя коленная чашечка?
— Недостаточно высоко.
— Уиттейкер Драм храбрится? Это сюрприз.
— Я не герой, — ответствовал Сократ. — Но то, что можешь сделать со мной ты, не идет ни в какое сравнение с тем, что сделает он.
— На твоем месте я бы на это не рассчитывал.
— Наоборот, именно на это я и рассчитываю. В отличие от него ты меня не убьешь.
И тут раздалась мелодичная трель звонка.
— Это она. — Сократ уже повернул голову и смотрел на маленький голоэкран. — Тебе бы лучше убрать оружие и ретироваться отсюда.
— Ни в коем разе, — покачал головой Каин. — Что ей нужно?
— Возможно, то же, что и тебе.
Вновь звонок.
— Надо бы ответить, — подал голос Тервиллигер. — Она знает, что он дома.
Каин кивнул, и картежник подошел к маленькому пульту управления, встроенному в стену за креслом Сократа. Наугад нажал кнопку — заиграла музыка. Вторую — в гостиной воцарился полумрак. Лишь третья открыла дверь.
Несколько мгновений спустя в гостиную вошла блондинка лет тридцати пяти. Полноватая, но не толстушка, в брюках и блузе модного покроя. Косметикой она не пользовалась. На плече висела большая кожаная сумка.
Она сразу оценила ситуацию, повернулась к Каину:
— Не убивайте его, пока я с ним не переговорю. Возможно, ваше терпение будет вознаграждено.
— Пока никто никого не убивает, — усмехнулся Сократ. — Мы еще не миновали стадию угроз.
— Кто вы и зачем сюда пришли? — Каин поднялся, отступил на несколько шагов, чтобы держать в поле зрения и Сократа, и блондинку.
— Я могу задать тот же вопрос.
— Можете, — согласился Каин. — Но я спросил первым, и вы у меня на мушке.
— Меня зовут Вера Маккензи. Я — репортер. Снимаю документальные голографические фильмы.
— А что привело вас сюда?
— Хочу снять фильм о Сократе.
— А где же ваша команда? Операторы, осветители, гримеры?
— Я все делаю сама. По-моему, я ответила на все вопросы. Теперь ваша очередь.
— У меня есть еще один. Вы уже говорили с Уиттейкером Драмом?
— Кто такой Уиттейкер Драм?
Каин удовлетворенно улыбнулся.
— Отлично. Вы сказали мне все, что я хотел знать. — Он помолчал. — Тервиллигер, выведи ее отсюда.
Картежник двинулся к блондинке.
— Ближе подходить не советую, — предупредила она.
Тервиллигер усмехнулся, приблизился еще на шаг. Она пнула его пониже колена. Тервиллигер, сыпля проклятиями, повалился на пол, схватившись за ногу.
— Видать, у тебя что-то со слухом? — презрительно бросила блондинка.
— О-го-го! — Сократ оживился. — Любопытно однако!
— Заткнись! — бросил Каин.
— Так вы готовы отвечать на мои вопросы? — Вера повернулась к Каину, более не обращая внимания на Тервиллигера, осторожно ощупывающего ушибленную ногу.
— Похоже на то.
— Кто вы?
— Себастьян Каин.
— Которого прозвали Птичка Певчая?
Каина передернуло.
— Да.
— Почему вы хотите его убить?
— Я не хочу его убивать. Мне нужна та же информация, что и вам.
— А какая информация нужна мне?
— О Сантьяго.
— С чего вы так решили?
— Вы же не знали Сократа, когда он был Уиттейкером Драмом. А сменив имя, он не совершил ничего знаменательного, кроме как пообщался с Сантьяго.
— Это грязные инсинуации! — возмущенно воскликнул Сократ.
— Почему Сантьяго? — спросила Вера.
— У меня к нему профессиональный интерес. А у вас?
— Тоже. Я действительно снимаю документальные фильмы. И убедила пару спонсоров, что смогу сделать эксклюзивное интервью с Сантьяго, получив под это солидный аванс.
— А теперь пришло время отрабатывать обещания, — заулыбался Каин.
Вера кивнула.
— У меня ушел почти год, чтобы выйти на Сократа. И я не хочу, чтобы вы убили его до того, как я с ним поговорю. — Она искоса глянула на поднявшегося с пола Тервиллигера. — Кто это?