Каин тут же повернулся к нему:
— Я думал, это вы хотели усилить его охрану.
— Я и сейчас этого хочу. Однако нельзя допустить, чтобы стало известно, что Сантьяго можно напугать. Иначе те, с кем мы имеем дело, окружат себя телохранителями, займут киллеров и откажутся выполнять заключенные с нами соглашения. Среди наших партнеров честных людей практически нет, мистер Каин. Их удерживает только страх перед Сантьяго, ничего больше.
— Тогда, может, и хорошо, что у вас нет детей. — По лицу Каина пробежала ироническая улыбка. — Титул самого страшного человека галактики — не самое лучшее наследство.
— Разумеется, гораздо приятнее самому вести в бой свои войска, — согласился Сантьяго. — К сожалению, мы ведем другую войну, и мои войска — те же преступники, которые понятия не имеют, что участвуют в финансировании революции.
— Как часто вы выходите на них напрямую? — спросил Каин.
— Очень редко. Все идет гораздо быстрее, когда они думают, что я — никому не доступный — полубог. Даже в наше просвещенное время в человеческой душе немалое место занимает первобытный мистицизм. Так что глупо не использовать его. — Сантьяго помолчал. — Сказанное не означает, что я не принимаю персонального участия в наших операциях. Половину времени я провожу вне Тихой гавани. Но в лицо меня знают лишь несколько человек, так что я без труда могу сохранять инкогнито.
— И никто никогда вас не подозревал?
— Скажем так, ни у кого не хватало смелости высказать свои подозрения мне в глаза. — Сантьяго удовлетворенно улыбнулся. — Но иногда я даю им знать о себе, обычно после того как я почту их своим присутствием, хотя и без их ведома. Тем самым я еще больше убеждаю их, что от меня ничего нельзя скрыть. — Он помолчал. — На эти встречи и уходит большая часть моих командировок.
— А на что тратится остающееся время?
— На другие дела. Я ищу потенциальных рекрутов, выискиваю слабые места в защитных рубежах Демократии, определяю, каким планетам мы можем помочь с максимальной эффективностью, учитывая имеющиеся в нашем распоряжении силы и средства.
— Причем они об этом даже не догадываются, — пояснил Хасинто. — Если мы дадим им знать об этом, Демократия сразу поймет, кто такой Сантьяго.
— Все равно что разыгрываете шахматную партию, — нашел удачное сравнение Каин. — Удар и контрудар.
— Не знаю, что и сказать, — покачал головой Сантьяго. — Я никогда не играл в шахматы.
— Никогда? — резко переспросил Каин.
— Никогда, — повторил Сантьяго. — Вы произнесли это слово таким тоном, будто я совершил какой-то грех.
— Извините. Просто я удивился.
— Я не обиделся, — заверил его Сантьяго. — Так вы по-прежнему не хотите пообедать?
— Может, попозже.
— Тогда позвольте наполнить ваш стакан.
Каин покачал головой:
— Спасибо, не надо. Я бы хотел задать вам один вопрос.
— Задавайте.
— Вы сидели в тюрьме на Калами Три?
— Я думаю, если вы просмотрите архивы, то не найдете обо мне никакой информации.
— Я спрашиваю не об этом.
Внезапно Сантьяго заулыбался:
— Я все понял! Стерн говорил вам, что я играл с ним в шахматы!
— А вы играли?
— Я уже сказал вам, что не играю в шахматы.
— Так с чего он утверждал обратное?
— Возможно, чтобы добавить достоверности истории, за которую он получил много денег.
— Но в тюрьме на Калами Три вы сидели?
— Очень короткое время. О Стерне я помню немногое. Он все рассказывал о людях, которых обманул и убил, и строил грандиозные планы насчет захвата звездной системы, в которой он станет абсолютным правителем. Вроде бы мы играли в карты, пока кто-то из охранников не забрал у нас колоду. — Сантьяго улыбнулся. — По-моему, за ним остался карточный долг. — Он посмотрел на Каина. — У вас есть еще вопросы?
— Всего два.
— Спрашивайте.
— Во-первых, раз я к вам присоединился, нет смысла держать меня на Тихой гавани после того, как мы разберемся с Ангелом. Куда вы намереваетесь меня послать?
— Честно говоря, еще не решил, — ответил Сантьяго. — С одной стороны, надо бы получить наши деньги с наследников Кчанги. Чем быстрее мы их получим, тем раньше сможем купить продовольствие и отправить его на Бортаи.
— Бортаи? — переспросил Каин.
— Старательская планета в двухстах световых лет от Белладонны. Продовольствия у них осталось на три недели.
— Разве они не могут закупить его сами?
Сантьяго покачал головой:
— Демократия заморозила их активы.
— Почему?
— Потому что месяц назад они продали пару сотен тонн железного концентрата, думаю, что столько они добывают за день-другой, инопланетным цивилизациям, которые пока отказываются войти в экономическую систему Демократии. Вот Демократия и дает знать Бортаи, что делать этого больше не следует. — Лицо Сантьяго закаменело. — А в итоге более полутора сотен детей могут умереть от голода.
— Когда мне уезжать?
— Если вы таки полетите туда, то через неделю. Предоставим компаньонам Кчанги возможность честно рассчитаться с нами.
— Но времени практически не останется. Как только я получу деньги, вам придется сразу же покупать продовольствие и отправлять его на Бортаи.
— Я знаю. Но выждать стоит на случай, что в организации Кчанги найдется человек, с которым мы и дальше сможем вести дела. А если нет, мы покажем им, что ждет тех, кто пытается обмануть Сантьяго.
— А если они вернут деньги?
— Что ты можешь предложить, Хасинто? — спросил Сантьяго.
— Зета Пиум, — неуверенно ответил Хасинто.
Сантьяго покачал головой:
— Слишком рискованно.
— А чем интересна Зета Пиум?
Сантьяго долго смотрел на охотника за головами, но потом ответил:
— Флот строит крупную базу на четвертой планете звездной системы Зета Пиум. Мы получили о ней любопытную информацию. Снабжение всего сектора Квантермайн будет организовано через компьютерный комплекс на Зета Пиум Четыре и расположенные там же склады.
— И?..
— Если уничтожить компьютерный комплекс, потребуется не один месяц, чтобы привести в порядок всю документацию, — объяснил Хасинто. — Оружие не будет поступать по назначению, матросы и офицеры останутся без жалованья, никто не сможет купить даже пластмассовой чашки для кофе, пока бухгалтеры не смогут определить, сколько денег у кого на счетах. — Он помолчал. — А винить в этом будут кого угодно, только не Сантьяго. Он же преступник — не революционер.