— Быстро, вниз!
Я помогла Норе спуститься под террасу, и мы притаились, заслышав и рядом, и над головой топот обутых в тяжелые сапоги ног. Незнакомый голос прогремел совсем близко:
— Он где-то здесь! Ищите!
Игра в прятки с солдатами императорской армии уже не казалась столь замечательной идеей — стоит любому из них наклониться, посветить под помост — и мы будем обнаружены. Что ждет меня и Нору после — страшно подумать, возможно, из-за нас достанется и пленникам, которых мы так неудачно пытались вызволить.
Пришедшая вдруг мысль мгновенно оформилась в действие.
— Не двигайся, — сказала я Норе, и в следующую секунду с душераздирающим визгом вылетела из-под помоста.
Наверное, такого внезапного и, главное, шумного появления никто не ожидал — только этим я могу объяснить тот факт, что влетела в отворенную дверь общей конюшни, никем не остановленная. Как и говорила Нора, две лошади стояли под седлом — белый жеребец Эрвина и рыжая кобылка, более покладистая на вид. На нее-то я и запрыгнула.
— Вперед!
Лошадь заржала и рванула с места.
Несколько мгновений широкая постройка конюшни скрывала меня от преследователей, но я знала — всего лишь секунды, и старалась не думать о том, как отзовется болью тело на вонзающееся острие арбалетного болта. Рыжая кобыла вылетела на поселковую улицу, а я вдруг увидела на обочине капитана Соена в сопровождении нескольких солдат. Удивление недолго мешало им схватиться за оружие, но почему-то ни капитан, ни его провожатые не выстрелили, и моя лошадь проскакала мимо.
Соен что-то крикнул своим людям — я не расслышала. Ветер свистел в ушах, а в душе разрасталась безумная надежда на чудо, которое поможет мне покинуть оккупированный поселок невредимой. Но внезапно кобыла громко заржала, ритм скачки сбился, дорога, словно взвившаяся белая змея, сама прыгнула в лицо. Я едва успела сообразить, что лошадь падает, но в этот миг что-то тяжело ударило в голову, лошадиная туша придавила тело, а потом стало вдруг совсем тихо и темно.
* * *Голова раскалывалась. Я морщилась, пыталась лечь удобней, думая только о том, как бы немного уменьшить эту боль, и потому не сразу вспомнила, что предшествовало моему обмороку. А тогда попыталась открыть глаза.
Надо мной голубело ясное зимнее небо. Лениво передвигались, словно овечки по пастбищу, островки кудрявых облаков. Чья-то тень быстро метнулась перед глазами и исчезла, а немного погодя надо мною склонился человек. Я прищурилась, стараясь лучше рассмотреть его лицо — оно было незнакомо мне: бледное и строгое в обрамлении светлых волос.
Что же происходит? Кто это?
Приподнявшись на локтях, я огляделась, и хотя голова кружилась, а перед глазами снова все поплыло, белоснежный лес вокруг я разглядела. Значит, я не в поселке? Но каким образом?
— Лучше не двигайтесь, — произнес голос, и я обратила вопросительный взгляд на светловолосого незнакомца:
— Где я?
Блеклые глаза смотрели на меня равнодушно, без сочувствия.
— Вас вывез из леса молодой волошец на своем коне. Он был серьезно ранен, сказал, что за ним гонятся, и попросил позаботиться о вас, пока не придете в себя.
Моему изумлению не было предела. Значит, кто-то из волошцев решил меня спасти, но кто? И каким образом?
— А где он теперь?
— Сказал, что попытается отвести погоню.
Рядом кто-то хмыкнул, я обернулась и увидела еще одного — темноволосого тамойца в меховой куртке с капюшоном.
— Да, — пробормотал он. — С того парня кровь так и лилась. Кто бы за ним ни гнался — найдут быстро.
Рассказанному не хотелось верить. Я рассеянно обвела взглядом полянку — человек двадцать расположились небольшими группками, о чем-то тихо беседуя. Неподалеку видно дорогу, и там стояли привязанные лошади — гнедые и вороные, несколько серых и один белоснежный жеребец, которого я узнала сразу, но долго уговаривала себя, что ошибаюсь.
И все-таки это был конь Эрвина. Неужели меня спас жених Нэли? Если с ним что-то случилось…
В глазах снова потемнело. Наверное, я застонала. Кто-то поддержал меня, помогая лечь, и на миг я снова смогла увидеть спокойное лицо с бледными глазами.
— Как твое имя? — спросил голос.
— Инга…
Ответила и спохватилась — что я говорю! Вдруг меня тоже ищут, как Ярата, и теперь узнают?.. Но сказанного не вернешь, к тому же лицо незнакомца исчезло, и я поняла, что снова теряю сознание.
Глава 4
За ночь снег завалил столицу, и задолго до рассвета на мощеных улицах слышался скрежет широких лопат. В императорском парке тоже не было тишины — до того, как проснется правитель и придворные, необходимо расчистить дорожки, а главное — подъездную аллею, ведь сегодня в обед сюда пожалует посол западного короля, а таким людям нельзя показывать ни одного недостатка — сразу же растрезвонят по всему миру, приукрасив да преувеличив.
В свите посла состоял и Рейдек Мур — знатный вельможа, охотник с большим стажем, часто приезжавший в северные земли империи за дорогим трофеем — саомитскими котами. Охотника знали многие, часто видели во дворце, но — не любили. И хотя сам император принимал его радушно, приближенные к правителю люди замечали за вежливостью хорошо скрытое презрение.
Сегодня Самрит Шан, глава тайной полиции империи, проснулся, пожалуй, даже раньше слуг. Он стоял перед широким во всю стену окном в своем кабинете. Снежная пелена становилась все прозрачней, и теперь лишь одинокие снежинки, кружась, плавно опускались с небес на землю.
Когда прибыли гонцы с юга, так и не найдя в маленьком городке Эште человека по имени Рион Манн, начальник тайной полиции направил Стига к волошцам, послав вперед всадника на быстрой лошади с грамотой, благодаря которой ему на любой конюшне дадут лучших скакунов. По всем соображениям Ярат мог еще пользоваться гостеприимством Арена, неофициального главы общины, которого волошцы избрали несмотря на запрет властей заниматься подобным самоуправством. Последние новости также сообщали, что теперь саоми путешествует не один. Это было неразумно с его стороны и играло на руку тем, кто давно и тщетно пытался поймать беглеца.
— Ты отправишься к волошцам, — сказал Шан своему ученику и первому помощнику, аранту по имени Стиг. — На месте действуй по обстоятельствам.
Взяв с собой восемнадцать верных людей, Стиг уехал из столицы, и как раз вовремя, потому что вчера вечером, по засыпанным пушистым снегом дорогам на восток отправились полки усмирять взбунтовавшихся арантов. Самрит Шан не знал, как отреагировал бы его ученик, узнав о происходящем. Останется ли верен своему учителю? Или вспомнит, что его семья родом из восточных лесов, площадь которых за последние годы уменьшилась на треть?
Шан отошел от окна и остановился перед картиной: среди волн, окрашенных красками заката, корабль с имперским флагом казался одинокой птицей, крылья которой вот-вот будут порваны разбушевавшейся стихией.
* * *Девушка приходила в себя медленно. Пришлось потратить еще целый час впустую, но наконец старания Аела увенчались успехом.
— Командир! — позвал он.
Стиг подошел ближе. Девушка стояла немного неуверенно, опершись правой рукой о древесный ствол.
— Я хотела бы поблагодарить вас за помощь.
— Не за что, — ответил Стиг. — Если вам уже лучше, мы продолжим путь. Прощайте. Надеюсь, вам есть, куда идти.
Она нахмурилась, отвела взгляд.
— А… вы не отдадите мне этого коня? — девушка кивнула в сторону белого жеребца из волошской конюшни.
— Нет. Это плата за то, что мы задержались из-за вас.
Серые глаза удивленно округлились. Похоже, она рассчитывала, что коня ей все-таки дадут.
— А куда вы едете?
— В Алессу.
Теперь девушка задумалась. В это время она наверняка мысленно представляет себе карту империи, а на ней — серую ленту дороги, ведущей к побережью через перевал между Джамерьи и Чани-Саян, сворачивающей у самого городка Эште и стремящейся вдоль моря дальше, к славной своими виноградниками Алессе.