— Расскажите еще случаи из практики разминирования.
— С моим другом по курсам произошла такая история. У немцев появились новые противотанковые мины со взрывателем двойного действия, который срабатывал как при нажатии, так и при его выкручивании. Мина круглая, как тарелка, металлическая, и взрыватель сверху, как пробка. Наступишь, если давление достаточное — взорвется, и когда обезвреживаешь — тоже. Взрываются люди, не могут ничего понять. И вот Арсений, командир взвода, фамилию забыл, на его участке разминирования взорвались люди. Мину вытащили, он ее взял, всех прогнал и залез в окоп изучать, как она может взорваться. Стал выкручивать взрыватель, и мина взорвалась. Потом уже проанализировали подрывы, догадались, да и пленные немецкие саперы подсказали, в чем дело. После этого не стали взрыватель выкручивать — мину либо уничтожали, либо использовали снова против немцев.
— Как их использовать, если они не обезврежены?
— Аккуратно, в снаряженном виде. Взрыватель-то уже стоит в мине. А наши мины ТМБ-1? У нас не было металла, досок не хватало. Так вот, корпус мины был из бумаги, такой же, как в мешках с цементом. Как булку сыра сделают, заполняют плавленым взрывчатым веществом — тол, мелинит, в отверстие для запального заряда вставляется семидесятипятиграммовая толовая шашка и пробкой керамитовой закручивается. Когда эту ТМБ ставишь, то пробку выкручиваешь, а взрыватель ставишь. Если наступишь — она взрывается. Эта мина чем плоха была — она сырости боялась. Не бумага размокает, а влага попадает во взрыватель. Еще было трудно зимой эту пробку выкручивать, если замерзнет. Делали специальные ключи, как гаечные, для этого, а металл незакаленный, другой раз крутишь, пробка застыла, не можешь открыть. Сами ключи ломались. Сколько матюгов было! Бумажная мина ничем не хороша. В транспортировке неудобна, с ней возни много. В спокойной обстановке только можно поставить.
— Как вы считаете, какие самые эффективные саперные приспособления у вас были для уничтожения танков? Минный шлагбаум?
— Я лично не ставил, но я знал о нем. Мы ставили одиночные мины и фугасы. Выкапываешь ямку, ставишь туда мину, закапываешь, вкручиваешь взрыватель и маскируешь. Противотанковые, противопехотные мины, а были еще осколочные мины заграждения ПОМЗ: колышек забит в землю, на него надета ребристая мина, от нее натянута проволочка, которую сейчас называют растяжкой. Между прочим, этих растяжек после войны у нас очень много было поставлено на границе с Китаем, когда туда армия Гоминьдана подошла. Потом их убрали из-за шаров перекати-поля, которые задевали за растяжки и уничтожали наши минные поля. Потом пошли ПМД-6.
— Были у вас группы саперов-охотников за танками, которые в тылу противника специально за ними охотились?
— Что за ним охотиться, он сам приедет. Я не знаю. Ни в одном батальоне, в котором я служил, такого не было. Может, мы терминологией разной пользуемся? Вот группы истребителей танков были, которые вооружались бутылками с зажигательной смесью, фаустпатронами. У нас они были, мы их обеспечивали. А в пехотных подразделениях уже в Венгрии мне не раз приходилось выезжать, и от каждой роты присылали по 2–3 человека для обучения простейшим приемам: что такое мина, как она работает, как ее обезвреживать. Людей учили специально, саперов везде не хватало. Поставил минное поле, так его надо охранять. Допустим, заминировали какой-то перекресток и ушли, а немецкие саперы пришли и выкопали. А мы надеемся, что там прикрыто. Охрана должна знать о тех минах, там может быть пулемет. Они шум поднимут и убьют вражеских саперов. Мы-то как разминировали немецкие поля?
Ползешь на пузе, как черт. Чуять надо, где ее могут поставить. Говорят, что человек должен сострадать другому человеку, как будто он сам страдает. Так же и минное поле, противником там поставлено, где бы ты сам его поставил. Это было первое правило; он же не поставит там, где ни танк, ни пехота не пойдет. Как рассказать об этих правилах? Фронтовик сразу поймет.
Мне до того это все в мозг въелось, что иду после войны где-нибудь по лесу или за деревней и думаю: вот здесь бы построить опорный пункт, батарею — весь бы город держали. Вот тут заграждения бы хорошо — невольно напрашиваются мысли. Или у нас, у саперов, такая привычка была, к середине войны сформировалась. Идешь в наступление — а, смотри, лес какой хороший! Вот его бы на мост хорошо пустить! Замечаешь, где рельсы лежат, хворост — все на ус наматываешь.
Самое главное — глаза и опыт сапера. Миноискатель хорошо, но он не у каждого есть. Он тяжелый, ищет только металлическую часть мины. Запищал он, начинают копать, а там осколок лежит. А опытный сапер сразу поймет, мина там или нет. Внешние признаки говорят. Трава пожухла там, где мину ставили летом, надо дерн сверху ямки аккуратно вырезать. Или земля валяется свежевыкопанная. Ее на плащ-палатку собираешь и в сторону волоком оттаскиваешь, чтобы противник не знал, что здесь мина поставлена.