Мы друг друга поняли, и к отъезду из Колдрока у меня в вещах лежал маленький пузырек.
Я ехала в городском платье и осенней пелерине. Купить зимнюю одежду я не успела, спасаясь в приюте тяжелой работой и куском шерсти, который сестры повязывали поверх балахонов. Овчиных полушубков для взрослых у них было всего два, их берегли. В карете нашелся плед, я заворачивалась в него по утрам и по вечерам, и было достаточно тепло, чтобы смотреть в окно и ни о чем не думать.
Я впала в апатию. Слишком много на меня навалилось: другой мир, бегство, жизнь "под прикрытием", новое бегство, снова жизнь "под прикрытием", спасение приюта, и теперь неотвратимо надвигается брак с распутником, пьяницей и садистом. Наверное, когда он умрет от беладонны, меня раскусят и казнят. Но сейчас у меня эта мысль уже не вызывала никаких чувств. Может быть, Небесные Родители для того меня и призвали в тело Агаты, чтобы убрать этого мерзавца моими руками. Не могут они ему падение с коня в пьяном виде устроить, что ли…
Карета ехала быстрее обоза, и уже через два дня меня привезли к маркизу. Тот равнодушно оглядел меня и потребовал доказательств, что я — это я. Мелькнула мысль, что можно было избавиться от перстня. Но рядом стоял Бетро с кривой ухмылкой, и мне не хотелось оказаться с ним без защиты. Я надела перстень и приложила палец. — Хорошо, — кивнул маркиз. — Проведите ее в апартаменты для особых гостей. А вы, Бетро, скройтесь с моих глаз. Если бы вас сопровождал кто-нибудь другой, а не лейтенант Танц, я вы приказал вас высечь за риск для чести леди. О чем вы думали, Бетро, когда везли женщину одну в окружении мужчин? Вы не могли найти компаньонки?
Дальше я не слышала, меня увели в "апартаменты для особых гостей". Интересно, это в тюрьму?
Почти. Это была обычная спальня, только на окнах стояли решетки, а дверь заперли снаружи. Куда мне бежать? Я разделась и вымылась в "ванной". Переодевшись, я вытащила из одежды оставшиеся золотые. Вовремя — пришла горничная и попросила одежду в стирку. Уже когда она все унесла, я спохватилась, что вместе с платьями отдала панталоны, но тут же махнула рукой. Пусть думают, что хотят.
Назавтра мне принесли выстиранные вещи, и горничная смущенно сказала: — Мы могли перепутать. В белье оказались чьи-то белые штаны. — Это мои, называется панталоны, — кивнула я, — Их носят под юбки для тепла и удобства.
Раскладывая белье, девушка умирала от любопытства, и я разрешила ей рассмотреть диковинку. — А если кто узнает? — Кто? Кто будет юбки задирать? Так пусть удивится, — фыркнула я.
Горничная хихикнула. Интересно, будут сплетничать или шить панталоны? Или и то, и другое?
Я провела в этой комнате весь день. Еду мне приносили сюда же. Кажется, маркиз вовсе не желал разговаривать с опальной баронессой. Наутро мне объявили, что я уезжаю к жениху.
Ко мне посадили некую пожилую леди, которая неразборчиво представилась и всю дорогу дремала или смотрела в окно, что-то бормоча себе под нос. Сопровождал нас лейтенант Танц и его люди. На постоялом дворе, заводя меня в комнату Танц тихо пробормотал: — Леди, если вы желаете, я мог бы рискнуть… — Не надо, лейтенант, благодарю вас. Доставьте меня к жениху в целости и сохранности. Это лучшее, что вы можете сделать.
Глядя на проплывающие пустые поля и темные леса я перебирала воспоминания о своей недолгой жизни в этом мире. Какой из дней я могла бы посчитать лучшим? День, когда дети в приюте впервые съели кусок ветчины, был приправлен горькой радостью. Бал? Я позволила себе забыть о горестях всего на вечер, за что поплатилась. Но от того дня, когда я порхала по паркету, я бы ни за что не отказалась.
Я вспоминала свой единственный поцелуй в теле Агаты, и внутри что-то заныло. Я достаточно значимая фигура, и в Броке мы наверняка остановимся у бургомистра. Трикаты, разумеются удивятся. Я надеюсь, что удастся убедить их раскрыть мне имя лорда Вепря и передать ему весточку, если он еще не забыл Сапфировую бабочку. Да, я дам второй жизни этот шанс. Может статься, что лорд Вепрь согласится с моим условием: мы поженимся, только если уедем из этого королевства сразу после ритуала. Хандра с меня слетела, я вспоминала наш танец, я даже позволила себе попробовать дорисовать черты его лица в воображении… Получался писаный красавчик. А как он целовался… Агата, ты и впрямь заскучала, если решила придумать себе героя-любовника и втюриться в него по уши.