Селия села в кресло и улыбнулась мне. Ее рот растянулся, но глаза остались беспристрастными.
— Итак, чем я могу вам помочь?
Я открыла папку и рассказала ей о цели своего визита. Ей понадобилось три минуты, чтобы все изучить.
— Частный детектив. Как интересно. Как вы в это ввязались? Вы не подходите под типаж.
— Какой ещё типаж?
Она закатила глаза.
— Ну, крепкий мужчина лет сорока?
— Мы детективы другого типа, — я улыбнулась в ответ. — Мы расследуем исключительно экономические преступления. Нам предпочтительнее сотрудничать со страховыми компаниями, нежели чем с расстроенными дамами.
Селия рассмеялась.
— Жаль.
— Я здесь как друг семьи. Руна слишком расстроена, чтобы разбираться с делами матери, и мы пытаемся все подготовить для ее вступления в наследство.
— Конечно, конечно.
— Мисс Эттерсон вела дотошные записи, и они показывают перевод 2.2 млн. долларов с ее счета в «Диатек». Вы можете подтвердить, что перевод имел место быть, а также дать информацию о состоянии ее счета, и о счете, на который были переведены средства?
Селия нахмурилась.
— Мне жаль, но нам необходим письменный запрос, такова политика нашей компании. Если вы направите письменный запрос, я смогу ответить вам в течение пары недель, не позднее пятницы.
Две недели.
У нас не было двух недель. Что еще важнее — она лгала.
Интернет-ресурсы и криминальные драмы твердили о важности мельчайших изменений мимики лица или признаках нервозности при вычислении того, говорит ли вам человек правду. Бегающий взгляд, взгляд в направлении, противоположном вашей доминантной руке, потение, поджатые губы и так далее. Опытных лжецов ничего из этого не выдавало. Но мне повезло вырасти с детектором лжи в лице моей сестры, и Невада дала мне подсказку, срабатывавшую в большинстве случаев.
Опытные лжецы сохраняют зрительный контакт.
Когда я была маленькой, мама садилась напротив нас с Арабеллой, и спрашивала, кто затеял ссору. «Посмотри мне в глаза и скажи, что ты этого не делала». Мы обе быстро смекнули, что она охотнее нам поверит, если мы врем, глядя ей в глаза. Я понятия не имела, почему родители верили в сверхъестественную силу их взгляда а-ля «сыворотка правды» и учили своих детей, что лжецы с бегающим взглядом избегают смотреть кому-то в глаза, отвечая на неудобные вопросы.
Селия удерживала зрительный контакт с мастерством чемпиона, да так, что становилось немного не по себе. Большинство людей отводили взгляд, когда чувствовали смущение, или дискомфорт, или когда они пытались что-либо придумать. Отказ в помощи кому-то, чья семья только что погибла при пожаре, было вершиной дискомфорта, но Селия смотрела прямо на меня, излучая доверие.
Я сосредоточилась.
Почти все маги имеют активные и пассивные силы. Активные магические способности требуют усилия со стороны мага, тогда как пассивные силы всегда находятся в действии: автоматически, непроизвольно и постоянно, как дыхание. Корнелиус всегда производил сканирование своего окружения на наличие животных. Его подсознание делало это на автопилоте. Тем не менее, если нужно было привлечь определенное животное, ему необходимо было применить магию. В моем случае я проводила большую часть времени, активно подавляя мои пассивные силы от влияния на окружающих. Ослабить контроль сейчас по ощущениям было, подобно отпустить дыхание, которое я сдерживала.
— Как долго, — сказала я, добавив немного магии к своим словам. Она потянулась к Селии, закручиваясь вокруг нее. Ее улыбка несколько увеличилась, наполненная неподдельной теплотой. Я позволила ей увидеть намек на мои перья, лишь проблеск на полсекунды.
— Руна уже через столь многое прошла. Она потеряла мать.
Еще одна прядка магии.
— Она потеряла свою сестру.
Ещё одна прядка.
— Она потеряла свой дом. А теперь еще и обнаружила пропажу двух миллионов долларов. Вы уверены, что ничего нельзя сделать?
Селия застыла на мгновение, а затем развела руками.
— Ладно, ладно. Только один раз. И это должно остаться между нами. Сигурни пришла и закрыла свой счет, забрав все наличными, конечно же.
Два миллиона наличными?
— Если вы не можете их найти, то они, вероятно, на ее про-аккаунте. — Селия подалась вперёд. — Только между нами… меня все это очень удивило. Сигурни была профессионалом, с большим опытом. Она знала правила игры…
Дверь кабинета открылась и внутрь вошёл высокий азиат в серебристом костюме.
Селия прикусила язык.
— Мисс Бейлор, — обратился мужчина. — С вами желает познакомиться мистер Де Лэйси. Он попросил меня пригласить вас в его кабинет.
— Лучше иди, дорогая, — сказала Селия. — Мистер Де Лэйси наш вице-президент. Дело серьезное.
Мужчина впился в Селию ледяным взглядом.
— Спасибо, мисс Скотт, на этом все.
В тишине мы прошли к лифту, вошли внутрь, мой сопровождающий провел своей картой и нажал кнопку верхнего этажа. Лифт двинулся вверх, затем плавно остановился. Двери открылись, и мужчина указал выйти.
— Прошу.
Я вышла. Двери за мной закрылись, и слабый шепот сообщил мне, что лифт унес моего сопровождающего вниз.
Никаких объятий на прощание. Какое разочарование.
Я стояла в маленьком коридоре со стенами из красного дерева и двумя дверями в противоположных концах. На двери справа висела увесистая табличка с надписью «Рэндалл Бейкер». На двери слева — «Бенедикт Де Лэйси».
Бенедикт следил за Селией и прервал нашу беседу, едва она пошла не по плану. Сигурни была важна для него, и мне не терпелось выяснить, почему.
Я повернула налево и толкнула дверь, распахнувшуюся с тихим скрипом. Передо мной простирался огромный кабинет, где поместилась бы четырехкомнатная квартира, и еще осталось бы место.
Персидские ковры устилали пол из белого итальянского мрамора. Бронзовая статуя скачущей лошади в натуральную величину защищала вход. Слева, в зоне отдыха, стояла антикварная французская мебель, приобретение которой могло бы уничтожить наш годовой бюджет. Мне доводилось видеть шикарные номера, но это место было роскошным даже по стандартам Домов.
Никто не вышел меня встретить.
Я прошла глубже в «офис». В следующей комнате находились старинный турецкий ковер ручной вязки, ювелирно инкрустированные деревянные столы, и великолепная софа в восточном стиле, украшенная перламутром. Оружие вперемешку с богато декорированными щитами украшало стены: турецкий ятаган, персидская сабля «шамшир», клинки из дамасской стали и полутораручные французские мечи. В стенных нишах стояли мраморные статуи, привлекающие внимание наряду с шедеврами искусства в рамках. Это не было коллекцией позера, старающегося произвести впечатление. Слишком разностильно. Нет, мистер Де Лэйси был знатоком.
И его нигде не было видно. Это уже начинало раздражать.
Комната заканчивалась длинным коридором. Слева была стена с дверью. Справа внутренняя перегородка отделяла значительную часть комнаты. Я повернула направо и прошла в кабинет. Полки, заставленные книгами, и маленькие бюсты, стоящие вдоль стены с высокими окнами. В пространстве господствовал тяжелый дубовый стол. На его фронтальной и боковых поверхностях были вырезаны сражающиеся рыцари в полном боевом облачении. За столом, перед монитором, в современном эргономичном кресле сидел белокурый мужчина, прижимая телефон к своему уху.
Он глянул на меня и поднял указательный палец вверх.
Ладно. Я подожду. Я села в мягкое кресло, обтянутое ковром.
Де Лэйси продолжил слушать трубку. Ему было немногим за тридцать — высокий, подтянутый, с широкими плечами и узкой талией, подчёркнутой жилетом поверх бледно-голубой рубашки. Пиджак от костюма висел на его стуле. Похоже, он уже давно не отдыхал. Его волосы были взъерошены, а подбородок покрывала щетина.
Его лицо было привлекательным в том стиле, что наводит на мысли о хорошем чутье и деньгах: квадратная челюсть, римский нос, высокие скулы — все черты, которые ребенок мог унаследовать от поколения очень богатых мужчин, берущих в жены очень красивых женщин. Иногда дети из таких семей выглядят смягченными роскошью, в которой были рождены. В Бенедикте не было ничего мягкого. Его глаза были острыми и холодными, два осколка льда, излучающих интеллект и опасность.
Магия коснулась меня, принеся ощущение ледяного ума. Мои инстинкты забили тревогу. Я позволила ей пройти сквозь меня. Я стала мастером в подавлении своей магии, и выглядела инертной для окружающих. Магия пропитала меня и отступила. Превосходный. Какой-то вид психической магии. Очень сильной.
Если это не частная инвестиционная компания, то я съем свой плащ.
— Авторизация одобрена, — произнес он и повесил трубку. Его голос ему соответствовал — мягкий и звучный, даже отточенный, будто он провел какое-то время, занимаясь с преподавателем вокала. — Как я вижу, вы меня нашли, мисс Бейлор.