— Да.
Значит, точкой прибытия была лаборатория. Если Алессандро выживет, он прибудет туда голый, ошеломленный и без оружия. Он уже захватил здание, полное убийц. Он должен был быть на пределе своих возможностей.
У нас не было времени. Теперь нам нужно было найти лабораторию.
Если они попытаются исказить его магией…
Я отбросила эту мысль в сторону.
— Рагнар, они сказали, где находится лаборатория?
— Нет. Мне очень жаль, это все моя вина…
Я отключилась от него, прочесывая свои воспоминания. Должно же быть что-то, что я слышала, что-то, что я видела, что-то, что указало бы мне направление этой проклятой лаборатории.
О том, чтобы пойти к Линусу, не могло быть и речи. Он велел мне подождать. Но я не стала ждать. Мне придется ответить за это. Невозможно было предсказать, как он отреагирует.
Бенедикт наверняка знает. Бенедикт…
Это ударило меня, как товарный поезд. Я резко повернулась к Арабелле.
— Мне нужно, чтобы ты отвезла меня.
Она не стала спрашивать, куда именно. Она вскочила на ноги и последовала за мной к лифту.
— Ты сошла с ума, — сказала Арабелла.
Перед нами возвышалось Исправительное Учреждение штата Шенандоа, прозванное Спа. Спа находилось примерно в полутора часах езды к северу от Хьюстона, и хоть оно и было тюрьмой, но, на самом деле, могло бы сойти за роскошный курорт. Окруженное живописной каменной стеной высотой в десять футов, оно было построено в стиле испанских каменных фортов, четырехэтажным пятиугольником с бастионами по углам периметра. Между стеной и цитаделью раскинулся роскошный парк с беговой дорожкой, спортивной площадкой и теннисным кортом. Когда мы проезжали мимо охранника у ворот на главную стоянку, пожилые люди на дорожке помахали нам.
Когда техасская магическая элита решала отбыть срок, они делали это в Спа. Местные обитатели были в основном пожилыми, совсем не белыми и пушистыми, но достаточно проницательными, чтобы признать, что провести несколько месяцев на курорте за свои проступки будет гораздо приятнее, чем закатить истерику и быть отправленными в ледяной ящик на Аляске или в железный шкафчик в Канзасе. Именно это место выбрала наша бабушка, чтобы отдать свой долг обществу.
Арабелла припарковалась.
— Она не будет тебе помогать. Даже если бы она захотела, она заперта здесь. Как сама думаешь, что она может сделать?
— У меня есть план. — Я вышла из машины и направилась к арочному входу. Все мое тело болело, а ноги слегка дрожали. Я отключилась на две минуты пока мы ехали и не просыпалась, пока Арабелла не включила музыку на полную громкость примерно за две мили до приезда.
Сестра последовала за мной.
— Твой план предполагает сделку с бешеной акулой.
— Акулы не болеют бешенством. Они же рыбы.
Моя сестра замахала руками.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. — Не делай этого. Мы найдем его другим способом. Мы можем пойти к Линусу. Мы ему нравимся.
Я посмотрела ей прямо в глаза, чтобы убедиться, что привлекла ее внимание.
— Линус запретил мне нападать на «Диатек». И сейчас мы должны держаться от него подальше. Если он позвонит, не подходи к телефону и не говори ему, где мы находимся.
— Что, черт возьми, произошло на ранчо Линуса?
— Я не могу тебе сказать.
— А что он сделает, когда узнает, что ты ослушалась?
Я взялась за ручку двери и толкнула ее.
— По одной проблеме за раз.
Мы вошли в вестибюль. Две камеры наблюдения и автоматическая турель, установленная на потолке, зафиксировали наше присутствие. Спа казался старым, но внешность была обманчива. Это было самое современное заведение. К этому времени наши лица уже были отсканированы и прогнаны по их базе данных.
— Пожалуйста, не делай этого. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Она была права, но у меня не было выбора.
— Пожалуйста, подожди меня. Никуда не уезжай.
— Нет, я собираюсь поехать и съесть мороженое. — Арабелла закатила глаза и направилась в элегантную приемную, оборудованную собственным кофейным баром.
Я подошла к офицеру, запертому в круглой клетке из пуленепробиваемого стекла.
— Каталина Бейлор, глава Дома Бейлор, — сказала я в маленькое окошко, закрытое решеткой. — Я здесь, чтобы увидеть Викторию Тремейн. Это очень срочно.
— Прием посетителей начинается в одиннадцать, — сказал мне офицер за стеклом.
— Разве вы не слышали меня? Я здесь, чтобы увидеть свою бабушку.
Офицер сделал шаг назад, что-то сказал в микрофон, а затем обратился ко мне:
— Следуйте по синей линии.
Когда я проходила мимо будки, пожилая белая женщина, потягивая кофе, наклонилась к своему посетителю, темноволосому мужчине примерно моего возраста, и прошептала:
— Яблочко от яблоньки не далеко падает.
Тьфу.
Я шла вдоль синей линии, которая состояла из красивой стеклянной мозаики, встроенной в травертиновый пол. Она привела меня к тяжелой двери, которая распахнулась при моем приближении, выпуская меня во внутренний сад. По обеим сторонам выложенной кирпичом и гравием дорожки, позади ряда самшитовых деревьев, цвели розы. Я остановилась и стала ждать.
Где-то открылась дверь. Через несколько секунд на дорожку сбоку вышла моя бабушка. Она сильно похудела. На шесть дюймов выше меня и на два тона бледнее, моя бабушка была одета в белую блузку из крошечных шестиугольников, отделанных серебряной нитью, в мягкие серые брюки и парчовое пальто с серебряной и перламутровой вышивкой, рисующей узор на кремовой ткани. Ее серебристые волосы были уложены на затылке в изящный узел. Ее макияж был неброским, но безупречным. Единственной уступкой тюрьме, которую она допустила, были ее туфли, светло-серые, дорогие, но на низком каблуке. Тот тип, который бабуля Фрида назвала бы разумным.
Виктория Тремейн посмотрела на меня. Все в ней, от того, как она стояла, до того, как она смотрела, передавало непримиримую силу. Она повернулась и пошла дальше по тропинке.
Я погналась за ней, догнала и пошла в ногу. Я потребовала аудиенции, и теперь она поставила меня на место.
— Что я могу для тебя сделать, глава Дома Бейлор?
Я репетировала эту речь в машине по дороге сюда, после того как Арабелла разбудила меня. Глядя на нее сейчас, я знала, что все это не сработает. Она была искательницей правды и узнала бы, если бы я солгала.
— Мне нужна ваша помощь.
— Очевидно. Будь более конкретной.
— Руна Эттерсон обратилась ко мне за помощью, потому что «Диатек» убил ее мать и похитил сестру. «Диатек» завербовал Кристал Феррер, чтобы она создавала искаженных убийц, способных к магическим манипуляциям. У Кристал Феррер есть секретная лаборатория, где она держит сестру Руны. Брат Руны напал на «Диатек». Алессандро Сагредо, который работал со мной, пошел спасать его, и его телепортировали в эту же лабораторию.
Я сделала паузу, чтобы перевести дух.
— Я до сих пор не понимаю, причем тут я.
— Мне нужно вытащить Алессандро и Холли из лаборатории.
Виктория прищурилась.
— Этот Алессандро, он что-то значит для тебя?
— Я люблю его.
Тревога пробежала у меня по спине. Я сама призналась в этом.
— Вижу. И в чем же моя помощь?
— Прежде чем я взялась за это дело, Августин предупредил меня, чтобы я держалась от него подальше. Его точные слова были: «Я точно знаю, с чем вы столкнетесь, и названная ей моя цена была подарком. Порой, ища в ночи, ты можешь найти монстров в темноте». Позже я узнала, что агенты Августина засняли одного из извращенных убийц «Диатек» в действии. К этому времени люди Августина уже тщательно изучили «Диатек». Вот как он действует. Он знает, где находится лаборатория.
— Скорее всего. Монтгомери обратился к тебе с предложением? От Дома к Дому?
— Да. Я с сожалением отказалась.
Виктория удивленно подняла брови.
— Почему?
— Потому что Дом Бейлор не будет вассальным Домом.
Она ничего не ответила.
Я продолжала идти, пытаясь спрятать свое отчаяние глубоко внутри, чтобы оно не отразилось на моем лице.
— Августин никогда не делится. Он торгуется. Когда я отклонила его предложение, то сказала ему, что если я приду за информацией, то принесу взамен ценную информацию. Я должна дать ему кое-что в обмен.
Виктория склонила голову набок.
— Ты можешь просто принять его предложение.
— Я не могу это сделать.
— А как же Алессандро?
Я на секунду закрыла глаза. Мне казалось, что меня разрывают на части.
— Я не могу… ни ради него, ни ради Холли. Речь идет о нашем выживании, как Дома. Если я надену поводок Августина, он заставит нас пойти на компромисс со всем, что мы отстаиваем.
— Так ты пришла ко мне, потому что думаешь, что у меня есть информация для обмена?
— Я знаю, что это так. Вы обратились к Августину, когда искали Неваду. Вы бы не пошли на эту встречу с пустыми руками. Пожалуйста, помогите мне.