Я даже не знала, что у «Свитка» есть вертолет. «Свиток» был независимой организацией, которая работала на всех, но ни перед кем не отчитывалась. Почему Фуллертон беспрекословно подчиняется Линусу? Почему у меня возникло такое чувство, что все только что резко ухудшилось?
За нами уже охотилась фирма-убийца. Насколько хуже этого может быть?
— А какие именно у тебя отношения с Линусом Дунканом? — спросил Алессандро.
Это был отличный вопрос. Я взяла пластиковые крышки для мисок с их места в кухонном шкафу на открытом воздухе и начала раскладывать еду.
— Он был свидетелем образования нашего Дома. Существует старая традиция среди Домов, что свидетель также выступает в качестве проводника и советника. Как крестный отец или крестная мать, но для всей семьи. Линус воспринимает это всерьез. — Еще десять минут назад я не понимала, насколько это серьезно.
— Дело не только в этом.
— На что ты намекаешь? — Потому что если он намекал на то, что я думала, ему нужно было очень быстро отступить, иначе я засунула бы его голову в эту дымоходную трубу.
— Не на это, — Алессандро посмотрел на Линуса, потом на меня, потом снова на Линуса и открыл рот…
— О чем ты?
Алессандро начал было говорить, но тут же закрыл рот и уставился мне за спину. Я обернулась. Из дома Линус смотрел прямо на нас. Он с нарочитой точностью покачал головой и вернулся к своему телефонному разговору.
— Sono un idiota15, - пробормотал Алессандро
И он только что назвал себя идиотом. Хотя я, в принципе, была согласна, но он не сделал ничего особенно глупого прямо сейчас. Должно быть, ему пришло в голову что-то очевидное, и я хотела знать, что именно.
— Ты не хочешь просветить меня?
— Не бери в голову, — сказал он. — Твой крестный идет к нам, и у него несчастный вид.
По крайней мере, несчастный было лучше, чем убийственный.
Линус направился к нам.
— Пойдемте со мной. — Это не было похоже на просьбу.
— Вы хотите, чтобы я перенесла еду на кухню?
— Оставь ее, пожалуйста.
Мы последовали за ним в кабинет, где от пола до потолка выстроились полки из красного дерева, стояли кожаные кресла и висели оригинальные картины на стенах. В воздухе витал аромат сигар. Линус закрыл дверь. Металлический щелчок возвестил о срабатывании замка. Отлично. Теперь мы были заперты внутри.
Рядом со мной Алессандро был неподвижен, но готов, его магия свернулась, как питон, готовый нанести удар.
Линус подошел к своему столу и положил ладонь на стеклянную пластину внутри него. Из стены выдвинулся ящик. Линус подошел к нему и достал деревянную коробку примерно в фут длиной и в половину шириной. Он поставил коробку на стол.
— Ты хочешь найти Холли?
Что же это был за вопрос?
— Да.
— А ты, ты хочешь найти убийцу Сигурни?
— Именно поэтому я здесь, — ответил Алессандро.
— Вы двое наткнулись на исключительно опасный секрет. Есть три типа людей, которые обладают этим знанием: те, кто скоро умрет, преступники и Смотрители. Единственный способ для вас избежать первых двух категорий — это принять мой авторитет.
Алессандро оскалил зубы.
— Я пытаюсь сохранить тебе жизнь, юный идиот, — огрызнулся Линус.
Он взял коробку и открыл ее. Внутри на черном бархате лежал простой кинжал с деревянной рукояткой и деревянным гербом с вырезанным на его поверхности посохом. Крошечный прозрачный драгоценный камень отмечал верхнюю часть посоха. Над ним вдоль края была надпись: In ministerium hominis. «На службе у человечества». И в этом не было ничего зловещего. Нисколько.
— Каталина, положи руку на печать, — приказал Линус.
Я заколебалась. Он собирался привести меня к присяге, но я понятия не имела, к какой именно. Мне хотелось позвонить Рогану, или Аррозе, или еще кому-нибудь, чтобы спросить у них совета. Если бы я попросила у него спасательный круг, он бы, наверное, взорвался.
— Каталина, — сказал Линус, — я всегда забочусь о твоих интересах.
Я встретилась с ним взглядом.
— А если я этого не сделаю, то уйду из этого дома?
— Конечно. Но если ты этого не сделаешь, я не смогу защитить тебя от того, что последует дальше.
— Защитить меня от чего?
— Объединенной мощи Национальной Ассамблеи.
Холод пронзил меня насквозь. Никто не мог бросить вызов Национальной Ассамблее, ни Роган, ни Линус, никто.