Это был ошеломляющий удар. Плавный, быстрый, безупречный. Моя магия блеснула, будто признавая его красоту. Он даже не целился. Он нанес его одним-единственным движением, будто достал из кармана ключи от машины и бросил их другу. Это был не просто опыт, а мастерство, рождённое чистой мышечной памятью и превосходными рефлексами.
Мужчина поднял голову. Из-за плеча Конвея мне улыбнулся Алессандро Сагредо, плавно вытаскивая свой нож из груди медэксперта.
В моем мозгу случилось короткое замыкание. Я попыталась остановиться, но я бежала по полированному бетонному полу, и законы физики сработали против меня. Я заскользила. Пол заскрипел под моими ботинками, и я проехала мимо мужчин на полной скорости. Алессандро склонил голову и наблюдал за моей медленной остановкой.
Как такое было возможно? Алессандро Сагредо был плейбоем. Он фотографировался без рубашки на Карибах. Занимался серфингом на Фиджи и шоппингом в Лондоне. Он не закалывал случайных госслужащих в сердце с хирургической точностью.
Алессандро смотрел на меня. Прямо на меня. Словно я была единственной во всем мире. Горячий, хищный огонь играл в его янтарных глазах. Он смотрел на меня так, будто я была лакомым стейком, а он был голодным волком.
Скажи что-нибудь умное, скажи что-нибудь умное…
— Эй!
Боже мой.
Не говоря ни слова, Алессандро переступил через тело Конвея и подошел ко мне. Мне следовало бы развернуться и броситься бежать, или хотя бы поднять нож. Вместо этого я просто стояла на месте как полная идиотка.
Алессандро склонился ко мне, предлагая взять его под руку. Я положила руку на его предплечье, под тканью костюма ощущались стальные мускулы. Алессандро пошел вперёд и мы вместе свернули за угол.
У меня галлюцинации. Не иначе.
— Я…
— Шшш, — прошипел он с легким акцентом. — Просто продолжай идти. Скоро здесь будет охрана здания, а нам быть здесь не нужно.
Он убил Конвея. Его это не обеспокоило. Его тревожило это не более, чем прихлопнутая муха. Алессандро убивал ножом человека в сердце прежде. Много-много-много раз до этого.
Я серьезно ошиблась в суждениях.
— Мне нравится твой нож, — сказал он. — Хотя, тебе не мешало бы его убрать, пока никто не увидел.
Я сунула лезвие обратно в ножны под плащом. Погодите. Он шикнул на меня. Словно мне было пять. Сказал мне спрятать нож, и я так и сделала. А теперь я позволяла ему увести меня прочь.
Какого черта я делаю?
— Почему мы идем?
Он взглянул на меня, и в его карих глазах отразилось удивление.
— Потому что я только что зарезал кое-кого. Секьюрити захочет задать мне кучу скучнейших вопросов. Я ненавижу скучные вопросы. А еще будет бумажная волокита. Ее я тоже ненавижу.
Еще бы, в таком-то случае.
— Ты убил Конвея.
— Да, убил.
Я остановилась. Он остановился и посмотрел на меня.
— Алессандро, что ты здесь делаешь?
— Пытаюсь заставить тебя идти побыстрее?
Мой мозг, наконец, восстановил способность формировать законченные предложения.
— Зачем ты убил Конвея? Он был наводкой в моем расследовании, а теперь он мертв.
— Он был очень плохим человеком. Ты гналась за ним с ножом.
— Мне нужно было задать ему несколько вопросов.
Он улыбнулся словно волк, обнаживший свои клыки в темной чаще.
— Ты собиралась его пырнуть, если он не ответит?
— Мне не нужно колоть людей, чтобы получить ответы.
Он вздохнул.
— Забирай свою подругу и иди домой, Каталина. Здесь для тебя нет ответов.
Что?
Руна на полной скорости свернула за угол, увидела нас и замерла.
— Мне очень жаль, — сказал Алессандро. — Я должен уходить. Поезжай домой, оставайся в безопасности и забудь обо всем этом.
Впереди звякнул лифт.
— Еще увидимся. — Алессандро поднял руку. Каким-то образом в ней оказался пистолет, хотя я не видела, чтобы он его вытягивал. Пистолет грохнул, выплевывая пули, окно справа от нас разлетелось, и Алессандро выпрыгнул в него.
Двери лифта распахнулись, и наружу вывалились охранники в серой униформе, с пистолетами наголо.
— Руки вверх! — рявкнул охранник.
Я завела руки за голову и позволила им надеть на меня наручники.
Через десять минут после того, как охранники здания задержали меня, на место происшествия прибыла группа реагирования хьюстонской полиции. Они освободили Фуллертона, который был явно нейтральной третьей стороной, задержали меня и Руну и задавали нам вопросы в течение сорока пяти минут. То, как они сконцентрировались на описании заколовшего Конвея загадочного мужчины, навело меня на мысль, что Алессандро поработал с камерами в коридоре. После третьего круга одних и тех же вопросов, мое терпение лопнуло. Я дала им контакты нашего адвоката и отметила, что моя клиентка была травмирована нападением ее реанимированной семьи и у нее достаточно могущественные враги, чтобы подкупить медэксперта, и к тому же, я насчитала как минимум три точки, из которых ее мог убить снайпер. После этого я отвечала на каждый вопрос вопросом «Можем ли мы идти?». Они сдались и отпустили нас. Я схватила Руну и чуть ли не силой запихнула ее в лифт.