Путники спешились, напоили лошадей и, растянувшись на траве под спасительным покровом листвы, решили переждать палящий полуденный зной и дальше отправиться чуть попозже, когда солнце начнет склоняться к горизонту. Гисан уверял, что еще до заката они достигнут селения. Пообедали отличным овечьим сыром, мясом и фруктами. За едой киммериец приглядывался к своим спутникам, время, проведенное в Городе Негодяев, приучило его к осторожности — случая со Слоном он не забыл. Кто знает, может быть, весь этот маскарад с вооруженным отрядом — только прикрытие, чтобы расправиться с ним без лишнего шума вдали от Шадизара? Он машинально поправил вышитую ленту, которую повязала ему в очередной раз Денияра — не стоит пренебрегать тем, что однажды уже помогло спасти жизнь.
Гисан не обманул — солнце еще не село, а маленький отряд уже въезжал в ворота караван-сарая, находившегося на окраине селения. Большинство каменных домиков с плоскими черепичными крышами ютилось вдоль русла почти обмелевшей к середине лета речки, некоторые жилища были построены на холмах. Караван-сарай окружала высокая стена, сложенная из крупных глыб местного темно-серого камня. На пыльном, вымощенном таким же камнем дворе остановились на ночлег сразу несколько караванов торговцев, путешествующих через пески и степи от города к городу. Под навесом меланхолично перетирали свою жвачку привязанные к обшарпанным деревянным шестам лошади, ишаки и верблюды, которых ничуть не беспокоил невероятный шум, повисший над площадью: крики торговцев и караванщиков, лай собак, блеяние овец, звон металла, раздававшийся из кузницы в дальнем углу двора, — их трудовой день закончился.
Путников встретил сам хозяин этого шумного пристанища; по тому, как он склонился перед Гисаном, киммериец понял, что этот старикашка здесь в почете. Слуги отвели лошадей в загон, а всадников с поклонами провели в зал и усадили за большой стол из кедровых досок, на котором уже стояли кувшины с вином, большие щербатые блюда с лепешками и глиняные, тоже повидавшие виды, кружки.
Помещение было просторным, стены сложены из каменных блоков, массивные бревна, выступавшие из стен, поддерживали высокий, закопченный от времени потолок. В углу, ближе к входу на кухню, располагался деревянный помост, на котором четверо музыкантов в ярких разноцветных одеждах уже пробовали свои инструменты. Девушки с подносами, уставленными кувшинами и блюдами, проворно порхали вдоль стоявших рядами столов, разнося пищу и грациозно увертываясь от рук посетителей, пытавшихся погладить, щипнуть, шлепнуть соблазнительно выступающие части их тел. Шум царил невообразимый, почище, чем во дворе: десятки людей гремели посудой, криками приветствовали знакомых, подзывали девушек, хохотали, бранились, стучали кулаками о столы, звенели монетами — все это гулким многократным эхом отражалось от каменных стен.
— Гисан, — шепнул киммериец на ухо старикашке, — ты ведь знаком с тем человеком, который нас встретил? Давай поговорим с ним, может быть, он что-то знает.,
— Айна, — подозвал старикашка одну из девушек, невысокого роста, хорошо сложенную, пышногрудую заморийку, — позови к нам Гуляма, надо поговорить.
Хозяин явился быстро, но ничего путного от него добиться было невозможно: все, как всегда, ничего необычного — пришли, поужинали, переночевали, назавтра отправились в путь; да, он помнит, двадцать туранцев, хорошие кони; да, погонщики с оружием; да, конечно, невольниц он тоже помнит — роскошные девки; расплатились золотыми — и ничего больше. Он говорил степенно, оглаживая пальцами роскошную бороду, но глаза его не смотрели на собеседников, а безостановочно перебегали с одного предмета на другой, как будто знал он что-то такое; вспоминать о чем ему не хотелось.
«Надо с ним поговорить наедине, — решил про себя варвар, — может быть, он вспомнит побольше, клянусь Белом».
Когда хозяин ушел, варвар ничего не сказал Гисану о своих подозрениях, и вся компания не спеша продолжила ужин. Вино было так себе, а вот баранина превосходная — хрустящая корочка и розоватое дымящееся мясо, источавшее пряный аромат, легко отстающее от костей, такую и у Абулетеса не всегда можно было получить! Стражники налегали на вино, лица их раскраснелись, они, перебивая друг друга, рассказывали истории, приключавшиеся с ними в их бурной жизни, смеялись, хлопали в ладоши.