Где-то совсем неподалеку притаилось в горах озеро, на берегах которого по легенде Святой Георгий убил дракона.
Неля восприняла это как символ - Георгий, изображенный и на гербе родного города, словно незримо охранял ее в этой новой земле.
Здесь не было удушающей жары Египта, и хотя, конечно, прохладным Ливан не назвал бы никто, город лишь отдаленно напоминал о Ближнем востоке, в принципе он походил на большинство средиземноморских поселений.
Но в целом тут было все то же: темные звездные ночи, близость пустыни, ее горячее дыхание, золотистые горы, несколько искусственная растительность, соленое море, множество туристов. Спокойствие, работа, счастливая семейная жизнь.... Совсем, как в Каире.
Все то же самое. За исключением одного.
Едва ступив на эту землю, Неля почувствовала нечто, напоминавшее сильный удар, но идущий откуда-то изнутри, перехватило дыхание, она растерянно оглянулась. Это забилась стрелка на компасе ее сердца. Несомненно, она приближалась к заветному, неизвестному месту, к которому влечет ее нечто неопределенное.
Тот, кто испытывал это чувство хотя бы раз, поймет, что ощущала Неля. Это не желание сердца, не выбранный путь, не воспоминание, не мечта, не наваждение, а неумолимый голос судьбы, и перед ним бессильно остальное. Лишь услышав его, мы понимаем призрачность окружающей действительности, осознаем, что там, в черной бездне бессознательного, скрыты недоступные нам знания. В одном из них записана формула нашего пути, которую бесконечно зачитывает безжалостный голос в глубине сердца. Сердца не в лирическом смысле, нет, в абсолютно биологическом: этот маленький мотор неустанно выполняет функцию маячка, заставляя нас выполнять беспрекословно приказы неведомого повелителя.
Иногда люди совершают необъяснимые поступки, оставляя красавицу жену ради невзрачной, неинтересной прежде всего тебе самому, женщины. Бросают работу, где добились успеха, из-за нелепых странствий, не имеющих цели и не приводящих к успеху. Они кажутся окружающим безумцами, но однажды эти самые окружающие сумеют понять их: когда сами услышат голос, приказу которого нельзя не подчиниться.
Он ведет нас странными дорогами, возможно, выбирая ту единственную, что ни при каких обстоятельствах не выбрали бы мы сами. Он предлагает нечто, на первый взгляд, ненужное, противное нашему существу... но он всегда ведет к мечте. К тому, о чем мы боялись и грезить. И принимая ненужное и бесполезное, вдруг с удивлением обнаруживаешь, что это - и есть утраченная часть тебя, кусочек вселенской гармонии, в поисках которой ты находился долгие годы.
Ты прошел бы мимо и не заметил. Но голос остановил тебя. Он - это благо. Но пути его неисповедимы.
- Когда, наконец, ты подаришь мне сына? - неустанно спрашивал Амин. Неля старалась уклониться от этого вопроса. Она тоже мечтала о детях, но не сейчас, чуть позже, когда...
Она и сама не могла бы сказать, чего именно ждала. Возможно, это всего лишь страх перед новой, незнакомой реальностью. Жизнь в Ливане казалась сказкой, почему бы ей не остаться такой?
Но прошло еще полгода. И произошло событие, вошедшее в историю под названием Июльской войны. В июле 2006 года израильские ракеты начали бомбардировку Ливана.
Бейрут оказался в числе обстреливаемых городов. Взрывы раздавались на окраинах, сама Неля не видела ни одного, но паника, царившая в городе, передавалась любому, ощущение войны, самой настоящей, пришло в их жизнь.
Они научились жить с этим чувством, дни шли своим чередом.
Но продолжали погибать люди, в том числе иностранные журналисты. Американские подразделения, расположенные на территории Ливана, пытались навести порядок, но, защищая своих граждан, могли перейти хрупкую границу, превратившись из защитников в агрессоров. Также вели бы себя любые другие войска - война пробуждает инстинкты, спящие в глубине людских душ в мирное время, делая их порой жестокими, порой заставляя забыть о справедливости, о милосердии, да, собственно, и о цели войны.
В тот день Неля и Амин встретились с приятелем - британским журналистом, работавшим в Бейруте. Он предложил показать разрушенные здания на севере столицы, обращенные в прах мосты, и Амин, испытывавший, как ни странно, перед войной некоторое благоговение, вдруг согласился. Он подвергал опасности свою жизнь, и жизнь своей жены. И, тем не менее, он рискнул. Слишком уж нереальной была эта война, слишком уж похожей на участие в сюрреалистическом кино! Ты боишься, но знаешь, что все это лишь декорации, задумка режиссера, не имеющая ничего общего с действительностью!