Я очнулась в просторной белой комнате, под расшитым золотом балдахином на широкой кровати. В окно струился солнечный свет и, несмотря на ранее утро, было достаточно жарко. Я села на кровати, и тут же ко мне кинулась какая-то девушка, одетая в длинное арабское платье, ее густые черные волосы, заплетенные в две косы, спускались почти до самого пола. Она была красива, но странной, непривычной для меня красотой. И, несомненно, она была совершенно юной - ей было не больше пятнадцати.
Девушка что-то начала говорить, сжала мои руки, улыбнулась, но я не понимала ни слова. Наконец, заметив, что я ничего не понимаю, она куда-то убежала. Я снова закрыла глаза. А когда открыла - увидела, что надо мной склонилась женщина, уже не молодая, но по-прежнему красивая.
- С возвращением к жизни, - улыбнулась она.
- Кто вы? - спросила я с изумлением, я никак не могла поверить, что женщина в этой стране, одетая на арабский манер, может говорить на родном для меня языке!
- Меня зовут Мириам, я любимая жена Ибн Асра, соратника Великого Салладина, - ответила она.
- Откуда вы знаете наш язык? - я с трудом приподнялась на подушках.
Мириам улыбнулась.
- Когда-то прежде я звалась Мэри Тивертон, я была такой же английской девушкой как вы, миледи, правда не столь благородного происхождения. Мой отец происходил из обедневшего рыцарского рода, мы жили на юге Англии. Несколько раз я сопровождала отца в путешествиях, однажды нас захватили морские разбойники, убили отца, а меня привезли в арабские земли. Ибн Аср увидел меня и выкупил на одном из невольничьих рынков. Потом я стала его женой. Но тебе повезло больше, ты станешь одной из женщин Великого султана! - заметила она.
Я не ответила. Только сейчас я начинала понимать, что произошло. Я снова вспомнила страшные события последних дней, и слезы выступили у меня на глазах.
- Не плачь, - Мириам ласково обняла меня, - Здесь не так плохо. Ты не будешь знать бедности, не будешь знать работы. У тебя будет хорошая одежда, вкусная еда, множество подруг. Ты выучишь их язык, как это сделала я. Научишься петь и танцевать. Здесь можно жить, словно играя. Кроме того, не забывай, быть рядом с султаном большая честь!
Я лишь зарыдала сильнее.
Прошло несколько дней. Я была в отчаянии, но Мириам терпеливо заставляла меня учить язык, она хотела, чтобы я могла сказать хотя бы несколько слов при встрече с султаном. Сидя у окна, я слушала ее, но не пыталась запоминать, я лишь наблюдала за веселыми играми молоденьких жен Ибн Асра, их было около двадцати. Еще столько же жили в его дворце в Иерусалиме. Девушки выглядели счастливыми и беспечными, в этих комнатах жили те, у кого не было детей, жены, родившие детей, перемещались в другую часть гаремных помещений. Все в этой стране удивляло меня: странные молитвы, которые совершала и Мириам, язык, наряды, еда, невыносимо жаркая погода - все было непривычно, но я оставалась безразличной.
- Я и сама долго привыкала, - говорила мне Мириам, - Моя прежняя жизнь была совсем другой. Но я была так молода, когда попала сюда! Мой муж благородный человек и храбрый воин, не верь, когда говорят, что арабы другие, нет, они такие же, как мы. Он был добр ко мне, и со временем я полюбила его, у нас родились сыновья, а я стала старшей женой. Да, здесь можно иметь много жен, но и к этому привыкаешь, это не так уж страшно...
- Что же страшно? - поинтересовалась я, преодолевая безразличие.
Мириам задумалась, казалось, она думает, отвечать мне или нет. Наконец, она произнесла:
- Страшно думать, что однажды настанет день, когда двери этой комнаты распахнуться, и войдет та, которая будет также красива, как и я когда-то... но она будет молода, она станет новой любимой женой, а мне придется уступить ей свое место... мне кажется, я услышу ее шаги издалека... Это единственное, чего я боюсь!
Я усмехнулась - я не понаслышке знала, что такое предательство.
- Этот день придет, - сказала я.
- Этот день придет, - повторила Мириам. - И скоро. Ведь я становлюсь лишь старше, моя красота уже поблекла. Но тебя здесь уже не будет. Завтра ты отправишься с караваном в Иерусалим, там ты встретишь Салладина.
Мое сердце сжалось. Здесь хотя бы была Мириам, она помнила мою родину, мы говорили на одном языке. Но с другой стороны - мне все равно уже не вернуться в Англию, у меня там никого не осталось. Я слышала от Мириам, что Квентин сбежал по дороге. Даже он оставил меня. Возможно, я войду в гарем Салладина и хотя бы так смогу отомстить рыцарю, который унизил меня и растоптал мою веру в благородство и честь! По мере того, как отступала болезнь, я чувствовала, что во мне растет ненависть, я мечтала увидеть смерть сэра Тимоти из Бритсбери, пусть он падет от рук неверных, пусть останется навеки в пустыне! Пусть ему будет так же больно, как было мне!