Стили керамики Теуакана и Оахаки в этот период были достаточно схожими, чтобы не оставить сомнений, что эти две области контактировали, вероятно, в результате обмена обсидиана, который проходил через промежуточную Куикатлан Каньяда. Знатные семьи этих двух регионов, таким образом, знали друг друга, несомненно, заимствовали друг у друга идеи и даже могли искать способы превзойти друг друга в престиже и общественных работах. Их специфические исторические траектории и экологические условия были разными, но теперь они образовали часть более крупной «системы», в которой многие символы престижа являлись общими для всех.
Побережье Мексиканского залива
Еще дальше от долины Оахака, в Ольмекском регионе в южной части Мексиканского залива, своей высшей точки достигло другое максимальное вождество. Его верховным центром была Ла Вента в штате Табаско, и считается, что своего наивысшего развития она достигла между 800 и 400 гг. до н. э. На своих поздних этапах, таким образом, она пересекается с фазой Росарио и последующей фазой Ранний Монте Альбан I в долине Оахака.
Основу Ла Венты составлял комплекс искусственных маундов и площадей, тянувшихся на 750 м вдоль оси, отклоняющейся на 8 градусов к западу от севера [27]. Подобно зодчим фазы Росарио из Оахаки, архитекторы Ла Венты использовали прямоугольные адобы и глиняное заполнение; однако, они не использовали тесаный камень или известковую штукатурку. Вместо этого, строители Ла Венты штукатурили свои платформы красной, желтой или пурпурной глиной, и строили ограды и бортики из естественных «колонн» столбчатого базальта. Способ использования этих колонн наводит на мысль, что предыдущая архитектурная традиция базировалась на использовании бревен.
154. План и поперечное сечение гробницы из базальтовых колонн в Ла Венте, которая, в широком смысле, является современной фазе Росарио в Оахаке.
До сих пор в Ла Венте не было обнаружено жилищ знати, однако, одна элегантная гробница является, по крайней мере, приблизительно современной Погребению 10 в Сан Хосе Моготе; ее стены и крыша сделаны из базальтовых колонн, а пол из плит известняка [28]. В то время, как южный конец гробницы остался нетронутым, северный конец, очевидно, вскрывался и спешно перестраивался. Ближе к югу лежит группа незакрепленных колонн и саркофаг из песчаника, в котором нет скелета. Как и в случае с Погребением 10 в Сан Хосе Моготе, кажется, что гробница в Ла Венте была повторно вскрыта, и из нее забрали останки особо важного индивида, оставив пустой саркофаг.
Довольно интересно оставшееся содержимое гробницы. Два захоронения детей или подростков, тела которых были согнуты и плотно во что-то обернуты перед погребением, были покрыты красным пигментом. С ними лежали нефритовые предметы престижа: фигурки, бусины, подвеска в форме раковины, даже нефритовый шип ската. Таким образом, если знатные семьи Росарио выполняли ритуальное кровопускание с помощью импортированных обсидиановых шипов, верховный вождь Ла Венты мог использовать шип, сделанный из нефрита.
Великолепие каменных монументов и погребальных даров Ла Венты трудно преувеличить: мощеное покрытие из серпентиновых блоков, массивные приношения из нефритовых кельтов (фигурных топоров), большие зеркала из железняка, резные базальтовые скульптуры весом 25 тонн. Что действительно было преувеличено энтузиастами ольмеков, так это степень, в которой это яркое вождество повлияло на развитие в более отдаленных горных районах Мексики. Мы теперь знаем, что долина Мехико, долина Морелос, долина Оахака и южная часть долины Теуакан имели собственные вождества и впечатляющие трудовые ресурсы. Они также имели собственный план мероприятий. Их вкусы тяготели не к колоссальным головам, а к многотонным каменным платформам, вырезанным в стенах утесов барельефам, монументам, посвященным вождям и их принесенным в жертву пленникам, и большим ирригационным дамбам. Вождества горной Мексики имели собственные траектории развития, и стояли на грани чего-то такого, до чего ольмеки так и не дошли. Они стояли на грани появления городов.
11 Синойкизм Монте Альбана
К концу шестого века до н. э. долина Оахака стояла на пороге великого преобразования. Она должна была вот-вот стать свидетельницей рождения урбанистического общества, одного из самых ранних в Новом Свете. Это общество появится с потрясающей скоростью, и его появление будет беспрецедентным, поскольку прежде не было городских обществ, которые могли бы быть для него образцом.