Зловещая пауза затягивалась, и вдруг «Зверь» стал кричать на меня, сыпя угрозы и обвинения. «А вдруг духи тебя там, вот так…» — он резко выбросил вперёд свои руки, и стал душить меня за горло. Я бросил вёдра и в отчаянье схватил его за руки, и не помню, как вырвался из его, беспощадно сжимающихся на моём горле, лап.
Это привело комбата в бешенство, и он потребовал, чтобы сейчас же принесли телефон. С помощью, которого он будет меня пытать, чтобы я запомнил на всю жизнь, что нельзя входить в подозрительные дувалы. Боец побежал за телефоном, а я остался ждать пытки, леденея от страха, и крика «Зверя».
Пытка телефоном жуткая вещь. Я видел, как душманам одевали на пальцы или уши провода от телефона. Когда крутили ручку полевого телефона, то по проводам шёл электрический ток, и духи кричали от боли, и катались по земле, прокусывая губы и язык.
Боец вернулся и доложил, что телефон отдали связистам. Комбат заорал, чтобы он бежал к связистам, и быстрее принёс телефон. Боец тут же убежал выполнять приказание. Все ждали, и пауза затягивалась, тогда офицер стоящий рядом со «Зверем» сказал, что может сейчас выдвинуться в полк, а экзекуцию произвести там.
Комбат прислушался к его совету, и приказал разложить арбузы на заборе. Рядом с ними поставили и вёдра. Отошли на 10 метров, и как только комбат сделал первый выстрел, то все офицеры стали палить длинными очередями. Арбузы разлетались на куски и сыпались на землю. Со звоном пули пробили стоящие на саманном заборе вёдра, и они тоже упали за забор.
«Зверь» видно выпустил весь пар, и с хищной улыбкой выдавил из себя: «Запомни это как следует салага! Поймаю ещё раз, то поставлю к стенке и расстреляю!»
От этого пожелания мурашки побежали по коже.
«Свободен!» — выкрикнул со злостью «Зверь», и тут же приказал приготовиться к движению.
На ватных ногах пошёл к своей БМРке. Деды перепугались не на шутку, потому что если бы я сказал «Зверю» что они заставили меня, то им бы непоздоровилось, потому что «Зверь» боролся с дедовщиной и разбирался с дедами круто.
Поэтому деды облегчённо вздохнули, когда я забрался внутрь БМРки.
В полку я боялся, что «Зверь» пришлёт за мною, чтобы осуществить экзекуцию, но никто не приходил.
Вскоре исчез и сам «Зверь», может он заменился, и поехал дослуживать в Союз, но этот урок я запомнил на всю жизнь.
Боец
Газни. Декабрь 1983 года.
Мы проходили с ним службу в одной учебке, в Ашхабаде, и оказались в одной сапёрной роте, вот только в разных взводах. Родом он был откуда-то из-под Великого Новгорода, а фамилия его Бойцов, поэтому и кличка «Боец».
Дедовщина была суровой, и всем приходилось терпеть унижение и гнёт, при полном попустительстве офицеров. Их позиция была такой: «Только не при мне!». Во многом ситуация их устраивала, потому что приказы выполнялись, а какой ценой — их мало интересовало.
Жаловаться на беспредельщиков, было без толку, потому что обидчика сажали на губу, а потерпевшего переводили в другие роты, где не так плющили старослужащие. Правда и скитания по ротам мало помогало, и последним приютом для страдальцев был полковой хлебозавод, но было и несколько боевых рот, где молодых не обижали, думаю благодаря принципиальным офицерам.
Так вот, Бойцов, не хотел терпеть унижения и каждый раз, когда на него наезжали деды, он убегал из роты. Когда его вылавливали и приводили обратно, он никого не закладывал, и его просто отмывали и ставили в строй. Через некоторое время он снова пускался в бега.
Тогда роту выстраивали цепочкой, и мы шли по расположению полка, заглядывая во все более или менее скрытые места. Однажды мы зашли в котельную, рядом со столовой. Там в закопченном помещении стояли котлы на соляре, и грели воду для систем отопления, а также для мытья посуды. Внутри всё было чёрным от копоти и душно пахло горелой солярой. Возле форсунок стояло несколько человек из кухонного наряда.
Мы посмотрели по углам, вроде никого, но перед самым уходом решили заглянуть за котёл, и не сразу разглядели в полумраке человека в абсолютно чёрных одеждах. Боец прятал своё лицо с чёрными разводами, закрывая такими же чёрными руками. Удивляло и благородство кухонного наряда, потому что никто не сдал его, зная, что солдат, находится в розыске.
Мы вытащили его, из-за котла и повели в роту.