Наш полк находился в 17 километрах от города Газни, на высоте 2400 метров над уровнем моря. От Газни полк был отгорожен невысоким предгорьем, состоящим из нескольких хребтов. Полк примыкал к ближайшему к долине хребту и растекался почти круглым пятном вглубь, так называемой, оросительной системы Сарде. На хребте были «точки» — основательно обжитые позиции, на которых тащили круглосуточную службу, и подступы к ним были заминированы. Со стороны долины полк прикрывали несколько ниток минных полей, и командиры шутили, что наша часть без забора, но никто в самоволку не убежит.
Вдалеке за Газни виднелись белоснежные пики Искаполя, большого горного массива, на склонах которого даже летом не таял снег. Когда заступаешь в наряд, то инструктаж проходит на полковом плацу, с которого открывается удивительный вид на белоснежные зубцы Искаполя на фоне высохшей долины. Наш путь лежал туда.
То, петляя между хребтов, то переваливая через них, выехали к пригородам Газни. Старинный восточный город, расположившийся вдоль дороги Кабул-Кандагар, со славным прошлым. Может, кто и слышал про Махмуда газнийского, покорителя Индии, который также присоединил к своим владениям и современный Таджикистан, и горную часть Узбекистана. До наших дней мало дошло от величия былых правителей, самое значимое и зрелищное — это старинные гранёные минареты высотой 30–35 метров, сложенные из тёмных каменных блоков необычайной прочности.
Однажды духи подняли мятеж в Старом Газни и взяли его под свой контроль, а на одном минарете установили крупнокалиберный пулемёт и простреливали подходы к городу, не давая пройти колонне, тогда танк выстрелил прямо в бойницу башни. Снаряд разорвался внутри минарета, и из редких окон мощной взрывной волной вытолкнуло столбы дыма и пыли. Башня осталась совершенно целой, к всеобщему нашему удивлению.
Город был условно поделён, на две неравные части. Меньшая часть — Новое Газни, располагалась в предгорье, ближе к дороге, окружала дом губернатора, и примыкала к тюрьме. Большая часть — Старое Газни, неправильным пятном растекалось по долине.
На рассвете мы въехали в Новое Газни и остановились возле дома губернатора. Это небольшой особняк, напоминающий русские помещичьи усадьбы начала 20 века, обнесённые красивым забором с высокими оштукатуренными колоннами, между которыми была кованая решётка с прутьями в виде пик. Почти напротив, за районом традиционных афганских глиняных дувалов, похожих на серо-коричневые коробки высотой 3–4 метра с узенькими окошечками в верхней части и с просторными внутренними дворами, на возвышающейся плоской скале виднелась газнийская тюрьма на фоне темно-коричневого, ощетинившегося острыми скалами хребта.
К скале вела узкая обрывистая дорога, все остальные склоны были почти отвесные. По самому краю скал, возвышались серые оштукатуренные тюремные стены, за которыми стояла такая же серая тюремная башня с узкими окошечками и ещё какие-то постройки. По сравнению с дувалами тюремная крепость производила впечатление цивильного сооружения, труднодоступного и очень неудобного для штурма или побега, так что спасти узников могла только измена или халатность надзирателей.
В погоню за беглецами выдвинулась рота церандоя (местной милиции), а мы ждали советников, и через некоторое время они вышли из дома губернатора. Советников было два или три человека, и их сопровождали 20–30 вооруженных афганцев, одетых в странную смесь формы церандоя, советской армии и гражданской одежды. Они стали карабкаться на нашу броню, и мы сразу же с ними разговорились, потому что некоторые из них учились в России и неплохо знали язык.
Вооружены они были большей частью автоматами Калашникова, но, в основном, подделками английскими, сирийскими и китайскими, причем, ствольные коробки и магазины были из более толстой стали, чем русские автоматы, а потому и более тяжёлыми. Некоторые автоматы были надраены до блеска и служили явным украшением своего хозяина.
Мы давали им посмотреть свои автоматы, а они нам своё оружие, особенно интересны были «Буры» (английские винтовки военного производства от 1942 до 1945 года). Афганцы дорожили ими и, показывая на наши автоматы, делали недовольные гримасы и махали рукой, а показывая на свои буры, с улыбкой махали головой, поднимали вверх большой палец и говорили «Хуб!!!» (что значит — хорошо). И действительно, прицельная планка была размечена до 2 километров, а пуля со стальным сердечником пробивала броню БТРа.