— Это несправедливо, я получил удовольствие, а ты нет, — качая головой, говорит он.
— Ну, теперь я знаю, что для того, чтобы получить оргазм, нужно всего лишь подумать о Бобби или услышать его имя, спасибо.
Я спрыгиваю со стола, так и не позволив ему осуществить задуманное. Потому что в этот самый момент вместе со смущением ко мне приходит и другое чувство — собственничество. Страсть окончательно покидает меня, и я поднимаю с пола футболку Тёрнера, стараясь правильно сформулировать свою мысль.
— Стефани, — моё тихое бормотание достаётся полу. — У вас ведь ничего не было, пока я лежала в отключке, да?
Усмешка, грязная шутка, отрицание, оскорбление, — я ожидаю услышать всё, что угодно. Но мне отвечает его молчание. Я поднимаю на него удивлённый взгляд и вопросительно выгибаю бровь.
— Майкл?
— Она сама обо всем расскажет тебе.
Ком застревает в горле, сердце уходит в пятки. Вовремя я, конечно, вопрос задала. Идиотка.
— Почему не ты?
— Потому что это изначально ваше с ней дело.
Это моё уже сотое ошеломление за утро, — видит бог, не последнее. Но чувства все вмиг обостряются, хочется свернуться клубком на этом чертовом полу и горько разрыдаться от досады и ненависти сначала к себе, а потом уже к этому рыжеволосому дьяволу. Тем не менее, рывком подняв с пола самоуважение и упавшую челюсть, я вылетаю из его комнаты подобно ведьме на метле.
Почему-то смотреть ему в глаза сейчас совсем не хочется. Да и себе тоже.
***
Мысль о том, что мною грязно воспользовались не отпускает меня оставшиеся пару часов до урока. Первый я всё же решаю бессовестно прогулять, позволяя себе ещё немного пострадать. В конце концов, виновата я во всём сама. Знала, на что шла и на что способна эта рыжая задница. Сама ему предложила за Стеф приударить, сама ему позволила взять себя на этом чертовом столе.
Доползти до школы мне удаётся с трудом. Может быть, если бы не надежда на счастливый исход, что теплилась в моей душе до этого самого момента, я бы так и не появилась в школе. Но после просто адской лекции по искусству, а затем одного виноватого взгляда Стефани, направленного в мою сторону, я понимаю — дело дрянь.
Она перехватывает мою руку в коридоре.
— Пойдём, надо серьёзно поговорить, — тихо бормочет она.
Я знаю, о чем будет идти разговор, но все же послушно следую за ней, едва волоча ногами. «Ох, милая Сара, извини, но я больше не лесбиянка. Прости, говоришь, первая в него влюбилась? А я первая его уложила, как тебе такое?» — этот паршивый сценарий без остановки звучит в моей голове, приобретая всё новые детали. Почему я убежала из дома Майкла, как только он сказал, что мне надо с ней поговорить? Почему не устроила скандал, не расцарапала ему лицо?
Вероятно потому, что я действительно хотела поговорить со Стефани и не терзать себя выводами заранее.
Когда мы заходим в пустой класс биологии, я в ужасе открываю рот. Место, с которой началась моя сделка с Тёрнером. Очень символично, спасибо, Стеф.
— Мне ужасно неловко сейчас, — девушка берет обе мои руки и несильно сжимает их.
Хочется выстрелить себе в лоб. Это крах, они точно переспали! Потому что Стефани по определению не бывает неловко. Кто ещё мог вбить в неё это, как не Майкл?
— Вчера на вечеринке кое-что произошло.
Сердце сжимается от страха.
— Я думаю, ты должна это знать, потому что…
Голова кружится.
—… потому что теперь твоя гетеросексуальность может спать спокойно.
Ну и потаскун же ты, Майкл Тёрнер.
— Ведь вчера я осознала для себя одну очень важную вещь.
— Пф, ну, потрахались, и потрахались, мне то что, — выдернув свои руки из хватки подруги, я в обиде фыркаю и подхожу к окну.
За спиной моей раздаётся воодушевленный голос Стефани, и вот желание спрыгнуть с четвертого этажа уже не кажется таким опрометчивым.
— Так ты правда не против?!
— Нет, — не оборачиваясь, отвечаю я.
Нужно было послушать её, нужно было поддаться ещё тогда, до встречи с Тёрнером. Что я заладила — парни, парни? Решено: я ухожу в лесбийские ряды.
— Боже мой, я так рада! Мне нужно срочно поделиться этим с Дани!
Повернувшись к подруге, я обвожу её счастливое лицо недоуменным взглядом. Ни черта не понимаю.
— А причём здесь Дани?
— Ну, я же сказала, — Стеф улыбается и проводит ладонью по лицу. — Вчера мы напились, чувства вспыхнули с новой силой, и мы обе поняли, что не можем друг без друга. Прости, Сара, я правда пыталась склонить тебя на свою сторону, но ты в упор меня не замечаешь! Кстати, куда ты вчера исчезла?
Последующие слова Стефани проходят уже мимо меня, потому что, счастливая, я вылетаю из кабинета и что есть мочи несусь в сторону кафетерия, где обычно зависает этот рыжий бес. Но я не успеваю даже вырулить из коридора, когда вписываюсь в чью-то широкую грудь.
Он хватает меня за плечи и отстраняет от себя.
— Я здесь, потому что подслушивал, а не потому, что это знак судьбы, — ответив на мой мысленный вопрос, Тёрнер хватает меня за руку и уводит как можно дальше от чёртова кабинета биологии. — Ну что, ты уже придумала способ, которым меня кастрируешь?
Я с силой пихаю его в грудь, буквально припечатывая довольного Тёрнера к стене.
— Ты знал, что Стеф и Дани сошлись!
— Да, — самодовольно улыбается он. — Вчера, пока ты пускала слюни во сне, я стал свидетелем отменной лесбийской порнушки в комнате Бобби. Там теперь така-а-ая аура! Отпад.
— Но почему ты не сказал мне это утром? Я думала, ты играешь с обеими.
Закатив глаза, Майкл впервые за долгое время выглядит серьёзным. Он проводит ладонью по моим волосам, а губы его растягиваются в улыбке.
— Хотел убедиться, как быстро ты бегаешь. А если серьёзно, я поклялся Стефани, что позволю ей первой рассказать тебе об этой маленькой шалости. Глупышка думала, что тебе изменяет. А я думал, что она просто слишком восприимчивая.
— Что это значит?
— Ты ведь не считаешь, что эта Дани просто так появилась в нужное время в нужном месте? Я пробил по своим каналам-стукачам, с кем встречалась наша амазонка за всё время, нашёл более-менее симпатичную и подсунул ей.
Все злые и не очень умыслы, конечная цель и результат стратегии этого хитреца так и не доходят до моего рассеянного сознания. Вот и стою я перед ним с ошалелым видом, да ресничками хлопаю.
— Зачем?
Он снова закатывает глаза и тяжело вздыхает.
— Наверное, чтобы на этой вечеринке ты была со мной? Может, поначалу у меня и был азарт влюбить в себя эту дикарку, просто чтобы потешить самолюбие. Но когда перед твоим носом только и крутится одна особа, которая тебя смешит, умиляет, возбуждает, злит — влюбиться в кого-то другого не представляется возможным. Так что я бросил свою единственную попытку её обольстить и решил оставить всё, как есть, ещё и личную жизнь твоей подружки наладить. Хотя, это тоже из эгоизма сделано. Я же не могу допустить, чтобы кто-то лип к моей будущей девушке.
Так я и стою, пораженная, перед ним. Каждое его слово проходит через хиленький фильтр в моей голове в попытке приобрести смысл, и когда я понимаю, что всё произошедшее между нами было по-настоящему, мне ничего не остаётся, как с силой пихнуть его в плечо и недовольно фыркнуть:
— Придурок! Ещё немного, и я бы стала лесбиянкой из-за тебя!
Он улыбается. Улыбка эта, конечно, ненадолго охлаждает мой пыл, но не отменяет того факта, что я все ещё чертовски на него зла. Тогда Майкл прижимает меня к себе и с ухмылкой отвечает:
— М-да. Сара знает, как романтично признаться в ответных чувствах.