Сайрус, занятый в равной мере разглядыванием снимающей крылья Примулы и окружающих, приземлился напротив и, в кои-то веки, понял, что рад возможности просто посидеть. Без огромных шершней, гигантских статуй, рыжих колдуний или стражников.
- Что будешь? Я только надеюсь, что ты не из тех, кто брезгует мясом. Это, наверное, единственный тип посетителей, которых здесь принимают плохо. - Примула принялась набивать трубку новой порцией табака или что там она курила. - Слишком много шума вокруг простых предпочтений.
- Вот так просто? Я благодарен за то, что ты вытащила меня из колодца и довела до такого спокойного места, но у меня нет ни гроша.
- Мне хватит твоей истории. Немертвый без цели просто не может быть скучным, уж поверь мне, я не первый год среди смертных. - Блондинка кивнула идущей в их сторону эльфийке. - Она тебе подскажет, что у них есть.
- Новая добыча, Прим? - Эльфийка почесала небольшие оленьи рожки и вытащила небольшой блокнот и исмаильский карандаш. - Тебе как обычно?
- Да, северную кухню. Он тут в первый раз, так что давай и ему того же, но побольше.
- Будет минут через десять, на кухне как раз целого кабана заканчивают жарить, сейчас снимать и разделывать будут, все руки заняты.
- И порцию кабанятинки принеси, мой друг буквально "умирает" от голода.
- Эт-т мигом.
Сайрус, которому и слова не дали вставить, проводил взглядом рогатую эльфийку, которой, по меркам их народа, было не больше сорока.
- Давай я начну, что ли, а потом ты мне расскажешь в деталях свое путешествие из Мон-Фран. Услуга за услугу, что ли.
"Мон-Фран? Так ее все же назвали в честь тех двух дураков. Еще и героями их называют, наверное."
- Я ангел.
- Мама учила меня не верить людям, хвалящим себя при первой встрече.
Примула вздохнула. Сайрус внутренне приготовился к тому, что сейчас последует невероятно печальная история, рассказывая которую блондинка с металлическими крыльями напьется вдрызг, а потом либо начнет на него вешаться, либо влезет в драку. Он не знал, как на нее действует алкоголь, но не сомневался, что зрелище пьяного ангела будет весьма интересным опытом. И драка тоже. Примула, которая готовилась продолжать, замолкла, ожидая пока эльфочка с рожками поставит кружки на стол.
- Кабан будет через пару минут, а вот север придется подождать подольше. Трудности с персоналом. - Девушка вздохнула и недовольно посмотрела в сторону кухни.
- Не проблема, мы тут надолго. Я надеюсь.
Эльфка кивнула и направилась обратно, а Примула придвинула Сайрусу одну из кружек с каким-то мутноватым алкоголем, отдающим цветами, после чего вытащила откуда-то из складок своего одеяния (и как она вообще что-то прятала?) маленькое блюдце.
- Извини, привыкла к традициям. В Омнилексах почти всегда есть северная кухня и алкоголь, но их совершенно не умеют подавать. - С этими словами она налила из кружки в блюдце и подняла его. - За знакомство, Сайрус. Надеюсь, твоя история не заставит меня уничтожить тебя. И не пытайся выпить все сразу, сожжешь глотку и в голову ударит. С не самым приятным исходом.
- За знакомство. - Сайрус на секунду задержал бокал в воздухе. - Хм... Я все же проверю.
И осушил кружку за один заход. Примула так и застыла, не донеся свое блюдце до рта. Несколько секунд Сайрус наслаждался легким и приятным вкусом, который все еще переплетался с запахом и создавал ощущение, что он находится на лугу в период самого яростного цветения. Если бы у мертвецов могла быть аллергия, он бы сейчас попытался бы скончаться еще раз.
- А, вот что ты имела ввиду под "ударит в голову".
Ему повезло, что он успел опустить кружку на стол, иначе бы она бы либо выпала из рук, либо он промахнулся и разбил бы ее о край стола. Сайрус не почувствовал даже намека на опьянение, лишь успел оценить вкус северной цветочной выпивки, а затем в его глаза ворвались мириады травинок, листьев и цветков, кружащиеся в безумном, сводящем с ума танце. Дерганые пляски растений не прекращались даже на долю секунды, перед его глазами распускались тысячи цветков самых разных окрасок, которые тут же сменялись летящими со всех сторон пожелтевшими листьями, а травинки и прочая зеленая мишура была вообще повсюду. Отметив, что мертвецам не свойственно головокружение, Сайрус все же решил прикрыть глаза, чтобы избавиться от ставшей раздражать картины, но это не помогло - цветочные пляски, полностью спрятавшие окружающий мир от него, пролезли и под веки, давя на голову и постепенно заглушая звуки Омнилекса, заменяя их гнетущей, вязкой тишиной.
- Примула, а как долго это будет продолжаться?
- Что следует делать с псами, что имен хозяев не помнят даже? - Вместо завораживающего голоса блондинки он услышал знакомый надменный выговор своих галлюцинаций.
Приятное тепло, вызванное галлюциногенным напитком внутри Сайруса, в ту же секунду превратилось в жгучее, палящее желание нащупать кружку и кинуть ее на звук. Он не сомневался, что попадет и ему ужасно хотелось послушать вопли одного из близнецов, которых он не мог увидеть. Слепо пошарив рукой по столу, он все же задел кружку, которая предпочла покончить с собой и попыталась свалиться.
- Жалкая тварь, в припадке бьется...
Невидимый близнец не договорил, его голос так и оборвался на полуслове в тот же самый момент, когда в движение листьев вклинился лучик света. Одинокая точка пламени, которое не обжигает, но дарит теплое ощущение спокойствия и уверенности. Этот свет не ослеплял, наоборот, он просил о том, чтобы Сайрус смотрел на него и только на него, постепенно заполняя все вокруг, отгоняя безумный танец цветов. Немертвому было запрещено отводить глаза от столь прекрасного зрелища, в иной ситуации полностью бы захватившего его сознание. Но чем ярче свет, тем гуще тени, не заметить которые он все же был не в силах. В какой-то момент он смог увидеть, что у бьющегося о его лицо потока света есть оборот. Лишь на мгновение мелькнул край тьмы, скрытой от взора простых смертных. Но Сайрус к ним явно не относился - он подался вперед, обнаружив, что стол исчез, а сам он плывет по воздуху, если так можно было назвать то, что его окружало. Травинки и цветки все еще кружились перед его взором, но постепенно отходили на край ощущений, а центральное место в его картине мира занимали бьющий в лицо поток света и скрытая за ним тьма. Сайрус попытался проплыть в одну сторону, чтобы заглянуть за зарево, но оно упрямо оборачивалось к нему, стыдливо пытаясь спрятать свою темноту. Сделав еще несколько попыток, Сайрус вспомнил случай с Капитаном и попробовал изменить себя, ведь его тела не существовало, а все это происходило у него в голове. Кто-то бежит от своих видений, кто-то смотрит в них как в окно в будущее или прошлое, Сайрус же считал свою голову личной территорией и он был здесь единственным повелителем. Он на мгновение закрыл свои несуществующие глаза, представляя, каким он должен стать в следующий момент, а когда открыл их, то осознал, что видит обе стороны вторгшегося в его сознание диска. Плоский, он был наполнен притягательным светом с одной стороны, который Сайрусу уже был знаком. На обороте же он разглядел жестокую, пугающую тьму, которую золотой диск маленького солнца пытался скрыть, неспособную оторваться от него. Обе стороны диска формировали целое и неделимое сознание, но лишь одну сторону видели смертные - иначе бы диск не пытался скрыть свою темную сторону от взора других. Несуществующие руки Сайруса потянулись к этой "монете", который, осознав, что Немертвый теперь повсюду, попытался спрятать свой оборот и метался, надеясь найти брешь в отрезавшем его от окружающего мира сознании мертвеца. Но Сайрус не хотел останавливаться, ему было интересно понять, что именно пытается скрыть диск, темная сторона которого была не менее притягательна для него, как и светлая. Сотней рук он ухватился за края диска, силой разворачивая его к себе темной стороной, но остановился - как и предполагалось, на светлой стороне он увидел лик Примулы, практически неразличимый за сиянием. Или Сиянием, как она выделила это слово. Сайрус отпустил трясущийся диск, решив, что не стоит портить знакомство излишне настойчивыми попытками влезть в чужую голову и начал постепенно растворять танец лепестков в своем сознании. Они уже не смели повелевать его ощущениями столь же вероломно, как в начале. Изменяя себя, формируя из своего сознание неподвижные воды, он призвал всех присоединится к прекрасному танцу цветения. Лепестки, цветки, травинки и листья опадали прекрасным узором по всей поверхности озера, которым он ощущал себя, но как они не старались, им не удавалось скрыть все его воды от солнечного диска, нависающего над сознанием Немертвого. Запасшись терпением, Сайрус выжидал, пока все до единого цветы не улягутся на край его сознания. Час, день, неделю, месяц - времени не существовало, он просто ждал, ему нужно было, чтобы озеро его Я скрылось под буйством красок цветочного напитка, ведь, когда игра ведется в твоей голове, очень важно то, как ты себя осознаешь, твоя оценка себя. В тот самый момент, когда последняя из травинок улеглась на его воды и они уже приготовились снова закружиться в безумном танце, Сайрус разросся. Он перестал быть небольшим озером, но стал океаном, соединяющим горизонты воедино. В сравнении с ним все эти растения были лишь точкой на теле его сознания, которая в то же мгновение потонула в пучинах его Я и исчезла с первой же волной. Маленький диск света снова затрясся, в этот раз уже перед величием и размерами Немертвого, который почти сразу прильнул к нему и увидел себя со стороны, словно из глаз Примулы, все еще сидящей напротив в Омнилексе. Нужно было что-то делать и сознание Примулы виделось единственной дорогой в собственное тело, которое он мог наблюдать глазами ангелицы. Мысленно извинившись, Сайрус уменьшился до размеров песчинки и нырнул прямо в диск, не позволяя себе раствориться в нем, но просачиваясь через тот светлый поток, который она демонстрировала окружающим.