Если бы мне дозволили учреждать ордена и медали, то первой у меня была бы медаль "За терпение". Нет, не орден "Мать-героиня", а медаль "За терпение". "Первая степень". Золото высшей пробы с бриллиантами. Пятьдесят штук среднего "калибра". На один больше, чем в ордене "Победы". И не "звёздная пыль". Пыль — она и есть "пыль", пусть даже и "звёздная".
Вторую медаль, на ступеньку выше, с названием "За вечное терпение", я бы изготовил из платины и усыпал всеми драгоценными камнями, какие только есть в Природе.
"Мать-героиня" — орден "узкий", "направленный", указывающий на способность женщин воспроизводить потомство. Здравомыслящий мужчина имеет право возразить:
— "Воспроизводство — не заслуга женщины, а дар Природы. Сходство с голосовыми связками: их получают, но не вставляют в горло по желанию".
Не всякая женщина достойна награждением медалью "За терпение". Приблизительный перечень достоинств, кои следует отмечать упомянутой наградой, автор опубликует в ближайшее время.
Заявки на представление упомянутыми наградами принимаются с 10 часов утра каждого второго понедельника месяца по адресу:………………………………………….
Претендующие быть награждёнными должны прислать подробную биографию, объёмом не менее двух "печатных листов", заверенных нотариусом…
Упомянутыми медалями могут награждаться только ЖЕНЩИНЫ, но не "бабы". Само собой разумеется, что никогда и ни при каких условиях к награде медалью не могут быть представлены "разведёнки".
Мужчинам остаётся только любоваться наградами, что сверкали бы на грудях женщин. Ни один мужчина, даже терпящий большие муки, чем женщина, так же не может быть представлен к награде медалью "За вечное терпении": "страстотерпицами" в нашей жизни могут быть только женщины.
* * *
Прекрасен мир после трудового дня! А таёжный, северный мир — особенно: солнце не собирается уходить за горизонт и день настолько длинный, что начинают появляться фантастики на тему: "а не случилось ли что-то с земной осью, и она повернула в иную сторону"!?
Днём на делянках палим костры из того, что не сожгли зимой. А не сожгли многое потому, что спешили: "главное — "навалять" кубики, а уборка — как-нибудь, позже"!
На делянках появлялся гражданский человек средних лет и "принимал работу":
— Чище, лучше убирать нужно, на этом месте высев молодых деревьев производить будем!
— А пеньки?
— Рвать толом — мы, думая о себе, как о "военных" людях, мечтали, что работу по ликвидации пеньков поручат нам. Не поручили. Но и взрывов на соседних делянках, кои у нас приняли, что-то не слышали. Видно, что очистка территории от пеньков была отложена на "потом" другим "военнослужащим".
Собираем лапник в кучи и поджигаем без страха: "низовой огонь" от кострища не пойдёт в стороны. Болото под ногами. Влажное. В архангельской тайге в июне месяце под мохом лёд. Чему гореть?
И всё же пролетает АН-2 и бросает пенал с красным флажком. В пенале бумажка с текстом: "мать вашу, особенно не увлекайтесь кострами"! На предупреждения пожарной службы не обращаем внимания продолжаем "добросовестно очищать территорию от порубных остатков".
Почему лесорубы не завалили старую, громадную и сухую ель зимой!? Наверное, потому, что она никакой ценности не представляла, была толстой и трухлявой. Отжившей "деревянный" век лесиной.
А тогда она загорелась. Снизу. Но как-то лениво горела, пламя, согласно всем "огненным" законам почему-то не хотело подниматься вверх по стволу. Горит себе потихоньку — ну, и пусть горит! Подгорит — свалится, куда старой ёлке деваться! Все на землю ложатся! — работаем далее…
… а лесина внизу подгорела и как-то тихо, без шума стала "укладываться" на Женьку, напарника! Пошла, проклятая! Женька стоял спиной к матушке-ели и увлечённо кидал еловые лапы в центр большого костра….
— Же-е-е-е-е!!! — дико заорал я! — "ня" никак не хотело вырываться из глотки, но товарищу хватило и "же": он успел увернуться и могучий ствол лёг рядом…
Что там собственные страхи в войну! Мелочь! Оказывается, самый большой ужас навещает нас в моменты опасности для товарищей. Испытано. Когда сам уворачиваешься от лесины, коя с чего-то желает тебя прибить — ничего, кроме гордости: "увернулся!" не испытываешь Страха вообще не бывает.
Испытал бы страх, если бы видел, как лесина пошла на "Нехая"? Да, не меньший! Маленьким человеком, но большой скотиной был "Нехай", но мой рот открылся бы в крике точно так, как и в момент "хода" старой ёлки на Женьку. Вот оно, наше великое, неуничтожимое и бессмертное:
— Хоть и говно — но наше!